Украина в 2017 году сохранила незавидный титул самой экономически несвободной страны Европы и опустилась на 15 ступенек в мировом рейтинге экономической свободы. Месяц назад Институт Фрезера опубликовал 22‑й отчет Economic Freedom of the World. Украина, занимавшая в 2016 году 134‑е место из 159‑ти возможных, теперь 149‑я. Это следствие “финансового Чернобыля”, который случился зимой 2015‑го и о котором автор этих строк предупреждал осенью 2014‑го.

Мы можем долго рассказывать друг другу о наших маленьких переможеньках и движении в правильном направлении. У глобальных наблюдателей (в проекте Института Фрейзера участвуют 100 аналитических центров со всего мира) нет обязательств перед нашими мечтами. Если встать на их точку зрения и охарактеризовать итоги реформ 2014–2015 годов одним словом, это слово нам не понравится.

Все несчастные семьи несчастны по‑разному. Давайте разберем наш случай. Какой именно свободы нам не хватает? Воспользуюсь определением одного из авторов Индекса, профессора Университета Флориды Джеймса Гвартни, которое он дал в середине 1990‑х.

“Люди обладают экономической свободой, если собственность, приобретенная ими без применения насилия, обмана или воровства, защищена от физических посяганий со стороны других, и если они вольны использовать, обменивать или дарить свою собственность, не нарушая таких же прав других. Индекс экономической свободы должен количественно измерять, насколько защищена добросовестно приобретенная собственность и обеспечена свобода транзакций между индивидуумами”.

Читайте также: Парламент принял революционный законопроект о защите бизнеса – нардеп

Индекс, составляемый Институтом Фрезера, состоит из 47‑ми компонентов, которые в свою очередь группируются в пять широких категорий. По сравнению с предыдущим рейтингом Украина улучшила свой результат по восьми компонентам, ухудшила — по 17‑ти. Данные, учитываемые в текущем рейтинге, берутся с полуторалетним лагом, то есть за 2015 год. Для сравнения, в менее академичном Индексе экономической свободы, который выпускает Heritage Foundation, Украина в 2017 году заняла 166‑е место из 180 стран.

Допускаю, через год, когда Институт Фрейзера учтет результаты 2016 года, наше место в мире несколько улучшится. Сомневаюсь, что кардинально.

Размер государства. В этой категории сравнительные показатели Украины лучше, чем во всех остальных. У нас 6,5 из 10 (в 2014‑м было 6,6). Мы находимся в самой середине списка (74‑е место), так как формально во многих европейских странах размер государства, то есть перераспределение через бюджет и квазибюджетные механизмы, еще выше, чем у нас.

Правовая система и права собственности. Украина — 112‑я с 4,3 баллами. Особенно провисают такие компоненты, как “независимость судов” (2,1), “беспристрастность судов” (2,7 баллов), “защита прав собственности” (3,4). Приятная новость — заметное улучшение по компоненту “надежность полиции” (рост с 2,7 до 4,2 баллов), спасибо созданию Национальной полиции.

Надежные деньги. Наша любимая мозоль: Украина на предпоследнем, 158 месте (3,3 балла). За последние десятилетия в мире почти не осталось стран, не способных сдерживать инфляцию и поддерживать стоимость денег.

Свобода международной торговли. Единственная категория, в которой зафиксирован прогресс,— 6,4 баллов против 6 в 2016‑м, 116‑е место в мире.

Регулирование. Украина — 129‑я, 6,3 балла против 6,6 в 2016‑м. По двум из трех отдельных субкомпонентов (Регулирование кредитного рынка, Регулирование рынка труда) зафиксирован регресс, по одному (Регулирование бизнеса) — незначительный регресс.

А теперь хорошая новость.

Вся история Института Фрейзера и выпускаемого им индекса говорит об одном. Не бывает стран, обреченных на бедность и несвободу. Как сказал мне директор—основатель Института Майкл Уокер, многое из того, что кажется нам исключительно постсоветским феноменом, каких‑то 30 лет назад было общераспространенной практикой в продвинутой Канаде. И пусть там не было олигархов, большинство уродств, присущих капитализму “для своих”,— политически защищенные монополии, связки между политиками и ориентированным на извлечение ренты бизнесом, подкуп массовых групп интересов — имели место и на родине Института. Как удалось с ними справиться? Ответ Майка: с помощью экономического просвещения. Для канадских политиков в какой‑то момент стало просто невозможно продолжать курс, потерявший поддержку в обществе.

Дело за малым: обзавестись политиками, которым не наплевать, что о них думает народ.