Восточное православное христианство сделало больше для формирования некоторых бывших коммунистических стран, чем коммунизм. Оно же, по мнению некоторых, сделало их людей относительно несчастными и антикапиталистическими. Эта теория приобрела большую популярность в России в 1990-х годах, но теперь вновь появилась в новом рабочем документе Всемирного банка.

Его авторы, бывший министр финансов Болгарии Симеон Джанков и Елена Николова из Университетского колледжа Лондона, проанализировали данные Всемирного обзора ценностей и опроса Европейского фонда реконструкции и развития "Жизнь в переходный период", чтобы изучить взаимосвязь между религиозным прошлым и социальным настоящим.

Они пришли к выводу, что православие сделало определенные страны благодатной почвой для коммунизма и в целом сформировало их путь, значительно отличный от пути, который был принят странами, пропитанными западными христианскими традициями. Они написали:

Западное христианство (которое породило католицизм и протестантизм) делало акцент на рационализме, логическом мышлении, индивидуализме и опротестовании авторитетов. Восточное христианство (из которого возникло восточное православие) ассоциировалось с мистическими и эмпирическими явлениями, было более ласковым и общинным и уделяло меньше внимания законам, разуму и властям. Примечательно, что эти различия в мышлении сохранились даже после почти 50 лет коммунизма.

Читайте также: Воріженьки, не метушіться так, розслабтесь і просто бійтесь! Сонце вже високо

Коммунистические правители не были дружелюбны к церкви, но, по словам Джанкова и Николовы, они использовали особенности православного мировоззрения, которые они сочли полезными, например, акцент на традиции, "меньшую зависимость от юридических отношений" и большее уважение к властям. Таким образом, мышление, сформированное подавленной религией, сохранялось, подавляя уважение к верховенству закона, иконоборчеству, творчеству и инновациям.

Если вы похожи на меня, то в этот момент вы начинаете слышать отголоски от того, что россияне, болгары, украинцы и люди бывшей Югославии (но не греки – они были богаты всегда и знали о капитализме), слышали от новые элиты в 1990-х годах : что в полном соответствии с работой последнего немецкого философа и политолога Макса Вебера капитализм был тесно связан с западной религиозной традицией, особенно с протестантской этикой, и это объясняло относительный успех таких стран, как Польша и Чешская Республика, в их посткоммунистические переходы.

Об этом можно было прочитать и в академических публикациях того времени: работа социолога Андреаса Бусса в 1989 году была классикой. Но традиция, по крайней мере для русских, намного старше: она уходит корнями в работу западного философа XIX века Петра Чадаева, который считал, что в отличие от европейских стран Россия приняла неправильный тип христианства. "Хотя мы и христиане, нам не удалось взрастить плод христианства, – писал он, – В нашей крови есть что-то, что отвергает истинный прогресс". В 1990-х годах, когда Россия пыталась присоединиться к "цивилизованному миру", работы Чадаева снова стали популярными.

Тогда Россия и ее православные соседи, похоже, нашли свое место в мире и в значительной степени стали на путь роста и конвергенции, и в соответствующей публичной дискуссии наступила некоторая пауза. Теперь отказ России присоединиться к западному миру и экономическое недомогание в Греции, Украине и других православных странах, похоже, вызвали оживление этой старой линии мышления.

Джанков и Николова видят подтверждающие доказательства вышеизложенного в социологических данных. Они считают, что православные христиане менее довольны своей жизнью и имеют меньший социальный капитал, чем католики или протестанты, и примерно столько же, сколько нерелигиозные люди. Они также менее склонны поддерживать новые идеи, рисковать или хотят работать в крупных частных компаниях. Они больше поддерживают государственную ответственность и государственную собственность. Короче говоря, они менее подходят для капитализма.

"Теологические различия между различными христианскими конфессиями, возможно, поставили страны на разные пути развития задолго до прихода коммунизма", – пишут Джанков и Николова.

Двадцать лет назад я был бы склонен отказаться от этой идеи просто потому, что это не звучало по-настоящему интуитивно. Это даже звучало довольно унизительно, поскольку большинство людей пытались приспособиться к новой экономической реальности, часто в весьма предприимчивых, и несколько беззаконных путях, и уважение ко всей власти исчезло. Трудно было сопоставить формирующийся критический капитализм с православной традицией, даже если олигархи 90-ых стали платить за новые золотые купола православных церквей.

Читайте также: Вояж украинских журналистов под крышей УПЦ МП

Однако теперь мне трудно не согласиться с анализом Джанкова и Николовой, по крайней мере, когда дело касается России. Подходя к проблеме с совершенно другого ракурса, социолог из России Иван Забаев, который работает в высшем православном университете России и получивший правительственный грант для своих последних исследований, приходит к аналогичному выводу:

Специфика православия заключается в том, что он рассматривает не призвание или профессиональную деятельность как средство спасения, а послушание и смирение по отношению к (духовно) более опытному человеку или человеку на более высоком месте в иерархии.

Древние корни и религиозные основы культуры могут действительно иметь большее влияние на путь, который принимает страна, чем любые рациональные, геополитические или экономические соображения. Если это так, народам с православным фоном на самом деле не очень удобны в мире, в котором доминирует Запад.

Кращі публікації з блогів відтепер у твоєму месенджері! Підписуйся на UAINFO у Telegram: https://t.me/uainfo_org

Оригинал на Bloomberg 

Перевод – Андрей САБАДЫР, специально для UAINFO