Русские подзаколебали своей песней «для советских людей – Крым это первые поцелуи и каникулы». Собчак тоже туда, в этот омут.

А для меня Крым – это последняя осень, когда ещё ничто не предвещало беды. Это старый полуночный автобус, набитый битком туристами-дикарями. Это немцы и поляки на велосипедах с восторгом: какие красоты есть в этом запущенном Крыму. Это исполнение песен Вакарчука поздно ночью, чтоб не так страшно было возвращаться по улице без единого фонаря.

Крутые серпантины и персиковые сады в лучах заката. Это понаехавшие русские дебилы, использующие руины старой церкви в Херсонесе под туалет. Все адекватные люди тыкали на них пальцами и откровенно презирали, поскольку украинцам и белорусам такое в голову не приходило.

Это надежда людей самостоятельных и деятельных в лучшее будущее собственными силами. 

Помню хозяйку милой виллы на Фиоленте – с садовыми гномиками, клумбами и приличным сервисом.

- Я сама с Западной Украины. А муж –крымчанин. Десять лет были на заработках в Италии, чтобы всё это построить, - рассказывала о своём бизнесе хозяйка Валентина. У неё жилистые руки и лицо в преждевременных морщинах, видно, стартовый капитал в Европе зарабатывался тяжело. Поэтому женщина так любит свои десять соток счастья.

Это по-своему колоритный Бахчисарай. 

- Двести лет назад на этом месте было кафе «У Ибрагима», я тоже Ибрагим и возобновил его в лучших традициях, - заваривал кофе и рассказывал в последнее лето без «русского мира» владелец уютного заведения в Бахчисарае, - У меня ещё кондитерская есть, там моя доченька после школы работает. 
В голосе мужчины звучала надежда на лучшую жизнь, и что все будет хорошо – только рукой подать.

А ещё Крым - это болезненные разрывы и расставания.

- Сейчас в Крыму очень опасно быть украинским активистом. Мне звонят с угрозами. Но мы тут потерпим и всегда будем с Украиной. Только одно вас прошу – сохраните материковую часть, если её профукаете, нас уже не вернёте никогда, - сказал мне старый моряк в трубку, силами которого в Севастополе поддерживалось что-то украинское. Это был апрель, 2014.

Что случилось с этими людьми, для которых Крым не просто поцелуи и каникулы, а целая жизнь? 

Реинкарнация «тюрьмы народов» и крушение надежд для тех, кто хотел работать на своей земле. 

А вы целуйтесь, пусть вам губы не отсохнут.