Читаешь новости о военных действиях на востоке Украины и поневоле задумываешься: в каком мире будут жить наши дети? Мы привыкли повторять "лишь бы не было войны" - эта мудрость живет в народной памяти с древности. Но даже со времен Великой Отечественной сменилось уже не одно поколение, и мир совсем не тот, что прежде. Так что мы волей-неволей повторяем классическую ошибку генералов, которые, как известно, всегда готовятся к прошлой войне.

Вопрос в том, как определить само понятие «война». Эксперты Высшей школы экономики так и не смогли прийти к общему мнению. Можно сказать, что война - это разрешение противоречий вооруженным путем. Можно сказать, что это экспансия определенной группы людей, которые руководствуются стремлением к власти и богатству. Есть и такая точка зрения, что война подтверждает концепцию первородного греха, будучи ярким проявлением врожденного изъяна человеческой натуры. А можно согласиться с психологом Александром Шевцовым, который считает, что "война - это естественное движение Духа к расширению. Именно так создавались мировые империи и рождались имена, которые помнит до сих пор каждый. И, несмотря на жертвы и разрушения, все созидатели империй считали, что несут порядок и прогресс варварам и дикарям".

В наше время понятие войны значительно расширилось. Если раньше это было актуально исключительно как политическое явление, то сегодня, когда действуют самые разнообразные повстанческие группировки, террористические организации, частные военные компании, добровольцы и наемники, говорить о прошлых стереотипах уже не приходится. Думаю, что просчитать истинные стремления сторон конфликта – сложнейшая задача. Нередко бывает так, что идеология противостояния весьма условна, а то и вовсе отсутствует.

В связи с этим наше государство не стремится обозначить свою зону интересов в той или иной "горячей точке". Выбираются туманные дипломатические выражения, которые сводятся к самым общим местам: "осуждаем агрессию", "призываем остановить кровопролитие", "сесть за стол переговоров". По сути, население оказывается дезинформированным. Если бы политики четко заявили, что на Украине началась самая настоящая война, то люди отреагировали бы соответственно. Но государственные мужи предпочитают расплывчатые формулировки, вроде "антитеррористическая операция" и "достигнуто соглашение о перемирии", в результате ситуация складывается абсурдная: ни войны, ни мира, а снаряды разрываются, и люди гибнут.

И вместе с тем в зоне боевых действий параллельно продолжается какая-то своя повседневная жизнь: дети ходят в школы, взрослые - на работу. Такая беспечность провоцирует новые и новые жертвы среди мирного населения. Не исключено, что поначалу эти люди оказались заложниками своих представлений о "настоящей войне", как и мы. Теперь уже их восприятие изменилось, как у всех, кто оказался в зоне реальных боевых действий. Мы же, в России, не имеем подобного опыта, и потому наш среднестатистический телезритель мыслит устаревшими стереотипам. Психология обывателя, сидящего у экрана, примерно такая: война - это как в 1941 году, а какую-то там современную "АТО" можно перетерпеть. Вот только бомба есть бомба, и ее поражающий эффект совершенно не зависит от шаблонов общественно-политического дискурса.

Так как же быть нашим просветителям, которые ведут ток-шоу на телевидении: убеждать нас, что мы можем спать и дальше, или же попытаться изменить наше понятие о войне? Почему бы вообще не провести шоу с участниками боевых действий на тему: что такое современная война и как быть к ней готовым?

Нам, в России, есть о чем задуматься. Эксперты Высшей школы экономики полагают, что русская философия войны находится в зачаточном состоянии, она полная стереотипов и устаревших шаблонов. О психологии и говорить не приходится. Сегодня в России отсутствует какая-то общенациональная доктрина, с которой были бы солидарны и власть имущие, и рядовые граждане.

Пока что мы держимся вместе за счет понятий, который унаследованы со времен Великой Отечественной. Они закрепились в нашем сознании, благодаря советской идеологии, книгам, фильмам, памятным мероприятиям. Большая часть этих представлений сохранила свою актуальность и в новую, пост-советскую эпоху. Но именно эти ценности сейчас топчутся новыми украинскими властями. Если в России можно осуждать эпоху сталинизма и одновременно с этим чтить память о Великой Победе, то украинцы решили выкорчевать из своей памяти все, что связано с СССР, будь то темные или светлые страницы нашей общей истории.

Возникает парадокс: две страны, в равной степени декларирующие свое стремление к демократии и интеграции в мировое сообщество, находятся в жесткой конфронтации, причем никто не отважится эту конфронтацию хоть как-то формально обозначить: будь то объявление войны или хотя бы разрыв дипломатических отношений; одна страна обвиняет другую в прямом военном вторжении, а другая страна это отрицает, и при этом президенты двух этих государств публично обмениваются рукопожатиями.

Тем временем в украинском обществе наблюдается моральный раскол. Некоторые молодые люди бегут от военных действий, поскольку воспринимают себя частью "глобального мира" и не хотят жертвовать жизнью или здоровьем из патриотических соображений. Другие готовы отстаивать "территориальную целостность Украины" с оружием в руках. А кто-то вступает в ополчение, чтобы защищать ценности трех поколений, воспитанных на памяти о Великой Отечественной.

Пока одни воюют в окопах, другие сражаются на идеологических баррикадах. И все считают себя правыми.

Непонятно, как в этой ситуации воспитывать детей - особенно мальчиков.

Всем известно, что мальчишки любят играть в войну. По мнению психологов, для детей это вполне нормальное явление. Речь не идет о каких-то проявлениях агрессивности, такие игры - это всего лишь естественный для этого возраста процесс развития разума - мы играем в то, чем придется жить. Я полагаю, что это даже полезно: вырабатываются полезные навыки, стратегическое и тактическое мышление, концентрация внимания, способность решать задачи, соответствующие своему предназначению. Вопрос в том, как обозначить условного "врага" в этой игре сегодня?

В нашем детстве все было просто: "наши против немцев". Еще раньше "казаки против разбойников". Сейчас не вполне понятно, где "наши", а где "не наши". Мальчики на западе Украины играют в "атовцев" и "ватников". Детям на востоке Украины уже не до игр. Нет смысла моделировать какую-то ситуацию, когда эта ситуация существует в повседневной реальности.

Один мужчина вспоминал, как мальчиком ему довелось пережить немецкие бомбежки под Киевом. Они с матерью уезжали из города, и тут появились фашистские самолеты. Один из них проходил так низко, что мальчик видел лицо немецкого летчика: тот ухмылялся. Рядом с мамой и мальчиком ехал какой-то старик. Неожиданно мать воскликнула: "Что же вы так толкаетесь!" Оказалось, что сосед навалился на нее, будучи уже мертвым. У него осталась банка с фасолью, и мать забрала ее с собой. Но мальчик так и не притронулся к еде: каждый раз он вспоминал лицо летчика и убитого старика с дыркой во лбу. По его воспоминаниям, в тот день детство для него закончилось и началась взрослая жизнь.

У тех, кто выжил на Украине, определенно изменились понятия о войне. Это больше не "войнушка", это жизнь. И спасает их то, что в нашем обществе гасится искусственно, а именно: детский страх. Он определенно оказался той ценностью, которая заменила все идеологическое сюсюканье наших воспитательных учреждений.

Недавно в Крым привозили детей из Славянска. Момент был выбран не самый удачный: на полуострове проходили учения. Когда пролетел вертолет, дети разбежались во все стороны. Их потом долго пришлось выискивать в "зеленых зонах".

Пока одни взрослые выискивают дипломатические формулировки, чтобы обманывать других взрослых, ребенок учится и усваивает новые понятия об этом мире: слышишь шум с неба - беги.

Дети Славянска выживут в новой войне. А наши?