Аннексировав Крым, Россия нарушила не только договора с Украиной, но и всю систему доверия в Европе и мире. За это ее заслужено долбят санкциями. Но это, собственно, проблемы Путина. Настанет день и Крым вернется к Украине. Может быть, даже на тарелочке с голубой каемочкой. И тогда обязательно должен возникнуть вопрос – брать или не брать? И если брать, то на каких условиях? Потому что просто восстанавливать ту Украину образца 2013 года, какой она была до аннексии Крыма, не имеет смысла. Эта модель явно дефектная, с очень ненадежной гарантией и требует основательной переделки.

“Вот, взять – слон! Зачем советскому человеку слон? Вот я – простой советский человек. Смотрю я на него и думаю: “На шо ты мине нужен?” А жрет он сколько! Брюхо у него видали? Дирижабль! Ведь вот куда народное добро идет!”

Теперь давайте поменяем в этом старом монологе Аркадия Райкина слово “советский” на слово “украинский”, а “слона” на “Крым”, и зададимся вопросом: Зачем украинцам Крым? Этот вопрос может показаться почти кощунственным в настоящей ситуации, но, если уже почти год идет такая трудная борьба и льется кровь, не стоит ли спросить себя — ради чего?

Видите ли, с точки зрения здравого экономического смысла, Крым Украине вовсе не нужен. Украина, с другой стороны, жизненно нужна Крыму. Если отключить всевозможные эмоциональные составляющие, в настоящий момент во многом определяющие любые отношения к полуострову, то данный кусок сухой земли, потерявший свое древнее торговое и военное значение уже лет сто назад, но так и не ставший по-настоящему развитым местом туризма и отдыха, может существовать в своем теперешнем состоянии только присосавшись к брюху (или груди, или еще к чему) Украины. Именно это в 1954 году и послужило причиной передачи Крыма под юрисдикцию УССР. Чтобы Крым мог пить, орошать поля и гулять по ялтинской набережной при свете электрических фонарей. Ну, и бахчисарайский фонтан без воды и электричества с материка не будет радовать глаз в теплые крымские ночи.

Кроме экономического неудобства, Крым представляет постоянную социальную и политическую проблему, даже если из него убрать российский флот и войска. О них говорит; не приходится. Два главных фактора: крымские татары, с их особой историей, и пенсионеры, в основном чисто советского разлива, составляющих чуть ли не треть населения. Но если татары, несмотря на весь их взрывоопасный потенциал как этнической и религиозной группы, экономически поддерживают себя как все остальные граждане, то пенсионеров при любой власти кормить приходится за общий счет. Экономически Крым, такой как есть в данный момент, Украине не нужен. И, в отличие от Донбасса, его сентиментальная и историческая привязка к стране чисто административная.

Административное деление страны, кстати, является важным вопросом. Если уж придется брать Крым обратно, то в какую Украину? Тот же вопрос относиться и к территориям, захваченным ДНР/ЛНР. Должно ли это быть восстановлением административного status quo или, вместе с конфликтными районами, сама Украина должна претерпеть изменения? На сегодняшний день Украина — унитарное государство, административно-территориальными единицами первого уровня которого являются 24 области, 1 автономная республика Крым и 2 города, имеющие специальный статус: Киев и Севастополь. Вполне себе такая советская система, организованная сверху вниз, с особыми статусными местами, настроенная на распределения благ из центра на периферию. Даже после распада СССР, крымские проблемы попытались решить тем же старым советским методом, создав автономную республику внутри Украины. А вот в составе Российской империи украинских губерний было всего 9. Не считая нынешних украинских земель, находившихся в составе Австро-Венгрии. Я не стану оспаривать целесообразность деления страны на 25 или 12 частей, хотя, на мой взгляд, 25 областей для Украины многовато, особенно, если по-настоящему проводить децентрализацию.

Следующий вопрос. Должна ли страна, ставящая своей целью, по крайней мере, на словах, создание гражданского общества, демократии и свободного рынка, продолжать быть административно организованной в стиле сталинских времен? С точки зрения бюрократического управления устройство страны по принципу сверху вниз, с дифференциацией статуса городов и сел, когда вокруг относительно крупного центра нарезается примерно равная с другими областями по размеру и населению местность, вполне оправдано. Так удобно центру. Центр решает и распределяет, и так далее, вниз от более «важных» к менее «важным» населенным пунктам. Справедливости ради, нужно отметить, что социалисты из УНР тоже использовали подобный подход и делили Украину аж на 32 области. Но зато без территориальных автономий.

Кстати, что такое особый статус городов или автономия, и к чему они? Это не праздный вопрос, а вполне обоснованное беспокойство, так как подобный подход подразумевает организацию общества не на гражданских, а каких-то других, неравных началах. Или в стране все равны, или, как у Орвелла, “все животные равны, но некоторые животные равнее других”. Исключения делаются для больных и убогих. В нашем же случае, это выражение милосердия или привилегия? Иными словами, это унизительно или несправедливо? Подобный подход изначально сеет ростки недоверия, которые рано или поздно вырастут в большие проблемы, когда демографическая и экономическая ситуации обязательно переменятся. Это в Советском Союзе (и, как оказалось, в его преемнице Российской Федерации) можно было объявлять автономии, создавать и отменять на лету целые национальные республики, поскольку это было всего лишь формальным упражнением, на которое всем наплевать, так как, в конечном счете, все управлялось вручную из Москвы. А вот зачем демократической стране иметь неравные в своих правах и обязанностях части?

Мне скажут, а как же национальные и культурные особенности регионов? Их же нужно учитывать и отражать на административном и конституционном уровне? Нет, не нужно. То есть совсем. Если за любым гражданином закреплены права на свободу религии, совести, передвижения, собственности, то создание отдельного группового права на территорию и собственность, основанного на этнической или религиозной принадлежности, во-первых, не требуется, во-вторых, вступает в противоречие с правами личности.

Я понимаю, что давать примеры из украинской истории или действительности бесполезно; они вызовут слишком много эмоций вместо рациональных мыслей. Поэтому я расскажу о проблеме с национальной автономией на примере североамериканских индейцев.

Испанцы и англичане осваивали Америки совершенно по-разному. Конкистадоры расширяли испанскую империю. После открытия континента, Папа Римский тут же признал аборигенов людьми и, следовательно, способными принять Христа как спасителя, а католическое христианство как религию. Что делало индейцев обычными подданными их католических величеств, со всеми вытекающими хорошими и плохими последствиями. В результате, от Мексики до Патагонии, индейцы являются обычными гражданами своих стран, без особых автономий и статусов. Есть, правда, какие-то индейские автономии в Панаме и Боливии, но они были созданы совсем недавно, в последние 30 лет, и с их устройством и назначением я не знаком. Бывают конфликты, где главную роль играют индейцы, подобно современным сапатистам в Мексике, но только потому, что там все крестьяне этнические майя, а сами вопросы стоят о земле и социальной справедливости.

Колонизация Северной Америки шла другим путем. Ее в основном вели английские пуритане, которые, в отличие от экспансионистов-испанцев, пытались создавать свою закрытую религиозную автономию для себя, а не короля. Впрочем, и католики-французы, тоже осваивавшие континент, не смогли повторить испанский опыт, поскольку на севере Америки не было ни цивилизаций, ни, даже особо организованного земледелия. Роль сегодняшней нефти в то время играла пушнина, и все — индейцы, англичане и французы — строили свои экономические взаимовыгодные взаимоотношения на ней. Конечно, век был жестокий, как и повсюду в мире происходили войны, терялись скальпы, но до поры до времени индейские племена были третьей равной силой. У них была полная племенная независимость, с ними французская и английская короны заключали международные договора на равных. С началом табачного и хлопкового бума в Америку стали завозить огромное количество африканских рабов. Почему не местных индейцев? Потому что они были на равных с англичанами, так же, как испанцы с французами. Так было записано на бумаге и заверено печатью.

Сейчас кто-то опять, наверняка, вякнет про одеяла с оспой, которыми якобы намеренно и уничтожали аборигенов. Оспа пришла в Америку с европейцами, как холера пришла в Европу из Индии, а до этого чума из Китая — это действительно так. Но для сознательного использования оспы в качестве биологического оружия против других, помимо понимания действия вирусов и бактерий, требуется собственный иммунитет к болезни. Если вы рождены до 1990 года, у вас, скорее всего, независимо от расы, на предплечье имеется шрам – прививка от оспы. Не случайно, я вас уверяю, иначе бы оспа косила народ и посейчас.

Индейцев Северной Америки на самом деле сломила индустриализация. В то время как исконное население к югу от Рио-Гранде проходило вместе со всеми стадии экономического развития, независимые индейцы Северной Америки в него просто не вписались именно по случаю своей автономности. Вместо привычной добычи и обмена звериными шкурами, росли города, строились фабрики, заводилось производство всего на свете в индустриальном масштабе, шел постоянный поток иммиграции. Требовалось осваивать земли, ресурсы, строить железные дороги, или продолжать жить как в 17-ом веке. 17-й век индейцев вполне устраивал, а вот остальные хотели жить в 19-ом. В конечном итоге, упиравшихся индейцев безжалостно оттеснили с пути технологического прогресса в резервации. Слово “резервация” у нас имеет негативное значение, но, на самом деле, это просто территория, зарезервированная за племенем, где оно живет по своим понятиям, вне юрисдикции правительства страны. Государство в государстве, если хотите. Нечто, похожее на то, что план Порошенко предлагает донбасским сепаратистам.

Индейцев и в Канаде и в США долго не признавали полноправными гражданами. По вполне понятным причинам. Они таковыми по факту и не являлись. Они жили отдельно от всех, по своим правилам, налогов не платили, не выполняли никаких гражданских обязанностей. Так этот анахронизм и дожил до наших дней. Только стало еще запутанней. Индейцев, в конце концов, признали гражданами. Но… Не скажу за штаты, но канадский индеец со статусом, то есть официально признанный аборигеном, живущим в резервации, до сих пор не платит налогов и не несет обязанностей гражданина, зато имеет право перевозить беспошлинно такие дефицитные вещи как табак через границу, как и записано в договорах двухсотлетней давности, которые выполняются, несмотря на некоторую абсурдность ситуации.

Что в этом плохого? В том, что индеец определяется и существует исключительно в своей групповой идентичности. У него нет личной собственности, все принадлежит племени или, как это называется сейчас, нации. Пушниной и другими традиционными занятиями никто, понятно, давно не промышляет. Если у племени есть образованный вождь и доступ к ресурсам или возможность открыть казино, то у них может случиться эдакая мини путинская Россия. Если нет умного лидера или ресурсов, то резервация становятся самыми унылыми местами на земле. Работы нет, частной собственности, чтобы можно было продать и свалить в город, ни у кого тоже нет, и даже 9 миллиардов в год, которые канадское правительство тратит на поддержку индейцев, не помогает. Уровень всех социальных и медицинских болезней среди аборигенов в разы превышает показатели других демографических групп. Защитники прав индейцев настаивают на повышении расходов и роли государства в поддержке коренных обитателей, но все, что требуется, это сделать индейцев равными со всеми в правах и обязанностях гражданами. Что психологически и политически практически невозможно после, по крайней мере, 200 лет такого состояния дел. И внимательный украинский читатель, возможно, уловил во всем этом что-то неуловимо знакомое.

Мораль. Если есть возможность, систему сразу же необходимо делать единой для всех и такой, чтобы изменчивая жизнь никак не влияла на ее устойчивость. В долгосрочном плане этническая или культурная автономия, закрепленная законодательно – несомненное зло. Или все жители страны являются равными гражданами, которые уже потом сами по себе могут собираться или не собираться по любому признаку и поводу где и когда им угодно, или территория, претендующая на автономию, должна стать независимым государством. Если даже в таких развитых и свободных странах как Канада и США национальная автономия и специальный статус создают проблемы, то что говорить об Украине? Да вы и сами знаете.

Что бы я сделал лично? Помимо сокращения количества территориальных единиц за счет слияния областей, я бы еще первым делом заменил бы сам термин “область” на что-то другое, интересное. На “–щину”, или край, или землю, что-то оригинальное и украинское. Вторым делом, я бы перенес административные центры в города поменьше, чтобы крупные предприниматели и бюрократия меньше пересекались. Скажем, административным центром Херсонщины могла бы стать Новая Каховка, Днепропетровщины, которую, на мой взгляд, давно нужно переименовать, — Гуляй-Поле (хотя оно сейчас и в Запорожской области, но мне так хочется), а Киевщины – Белая Церковь. Пусть Киев себе будет столицей страны, а управлять областью вполне удобно из другого места. Ближе к народу и земле, плюс здоровая конкуренция между чиновниками и бизнесменами. Если за сепаратистами оставляют территории ДНР/ЛНР, то назовите их Донбассом, а остальные районы под контролем сил АТО, ну, скажем, Слобожанщиной, или Сарматией, или какое историческое название там было. Такая административная децентрализация будет, я уверен, гораздо эффективнее в борьбе с проклятым прошлым, что сносы бесчисленных статуй Ильича, и символическое воздействие ее будет продолжаться гораздо дольше.

Возвращать Крым в качестве старой автономии было бы бессмысленно. Как говорится, нельзя дважды войти в одну реку. Крым, какой он ни есть, нуждается в Украине и должен либо стать ее равноправной частью, либо независимым Островом Крымом, со всеми вытекающими последствиями. Ведь в любом случае там потребуются коренные экономические перемены. Если Лас-Вегас умудрились построить из ничего посереди пустыни, то нечто подобное можно создать и в Крыму. Но для этого требуются инвестиции, а для них требуется гарантированная политическая и социальная стабильность. Как это все гарантировать в условиях старой автономии, я не знаю.

Ну, так то я. Что я понимаю? Я всего-навсего спрашиваю: зачем советскому человеку слон?