В Крыму в разгаре новый «языковой скандал». «Вице-спикер» «госсовета» Ремзи Ильясов предложил два «законопроекта», которыми пытается установить равенство языков, признанных государственными в «конституции» Крыма: «О функционировании государственных языков и иных языков в Республике Крым» и «О государственной поддержке крымскотатарского языка как государственного языка Республики Крым». Несмотря на недостатки этих «законопроектов» от одиозного «вице-спикера», сам факт их появления вызвал целую бурю в «окологоссоветовских» кругах. 

Ремзи Ильясов считает свои «законопроекты» прогрессивными, потому что, по его мнению, «сохранение и развитие языка является государственной задачей, что предполагает обеспечение их экономической, социальной и юридической защиты, стимулирование их изучения». Он подчеркивает, что «статус крымскотатарского языка как одного из государственных языков Республики Крым в сфере использования остается декларативным». В частности: наблюдаются процессы, негативно влияющие на развитие и распространение крымскотатарского языка; не выработаны научно-практические рекомендации по определению функций крымскотатарского языка; сужена сфера общественного функционирования крымскотатарского языка; отсутствуют исследования состояния и динамики языковой ситуации, взаимодействия крымскотатарского языка с русским языком; имеются серьезные проблемы в преподавании крымскотатарского языка и литературы в школах и в других учебных заведениях, и многое другое. 

В целом, смысл его «законопроекта» довольно стандартный. Помимо общих требований о том, что крымскотатарский язык должен быть одним из средств межнационального диалога и иметь государственную поддержку, он сводится к тому, чтобы его изучали все крымчане, а государственные служащие владели всеми тремя государственными языками. Иначе какой же смысл был устанавливать им такой статус, иначе как победить ксенофобию и сепаратизм? Именно это положение и подействовало на властных ортодоксов, как красная тряпка на быка.

Общественная палата защищает интересы чиновников

Первым в атаку на требование изучать три государственных языка пошел, как это ни странно, глава «общественной палаты» Крыма Григорий Иоффе. Это положение показалось ему чрезмерным. Выступая на заседании «комиссии палаты по вопросам образования и науки, делам молодежи и спорта», он высказал свою точку зрения, заключающуюся в том, что «крымчане не обязаны владеть всеми тремя государственными языками республики».

Иоффе отметил, что существует мнение, согласно которому все три госязыка следует в обязательном порядке изучать в школах Крыма. «Как это ни странно, оно поддерживается некоторыми государственными деятелями и в центре нашей страны», – говорил он. Но тут же возразил: есть другая точка зрения, которая, на его взгляд, является более взвешенной и правильной: «Государственный язык – это тот язык, на котором гражданин имеет право общаться с государством, а государство обязано создать все условия, чтобы гражданин мог с ним общаться». Иоффе разъяснил, что, придя в присутственное место, человек должен быть уверен, что сможет общаться на своем языке.

«Там должны быть люди, этим языком владеющие, которые должны прочитать то, что он напишет, и все остальное, – вот что такое государственный язык. Поэтому я бы в различных документах использовал бы такую формулировку: «Государство гарантирует гражданам Крыма изучение и использование государственных языков», но слова «в обязательном порядке» я бы не ставил». Он заявил, что именно такой подход должен найти отражение в законопроекте о функционировании языков в республике, а также в законе об образовании. Таким образом, глава «общественной палаты» уже не в первый раз выступил не в защиту интересов многонационального общества, а в защиту нерадивых чиновников, неспособных выучить один из государственных языков. Учитывая тот факт, что законопроекты в Крыму теперь всегда рассматривает «общественная палата», можно быть уверенным, что именно такие нормы будут в них заложены стараниями Григория Иоффе.

Будут заложены, несмотря на то, что федеральные законы о государственном языке,  о языках народов Российской Федерации и об образовании предусматривают совсем другой подход. Во-первых, закон о языках народов России предусматривает, что гражданин России имеет право обратиться в органы власти, которые Иоффе называет термином еще царских времен «присутственными местами», и другие органы не только на государственных, но на любом другом родном для него языке, независимо от того, признан ли он государственным на данной территории или нет, и должен получить ответ на том же языке, на котором обратился.

Что же касается обязательного знания всех государственных языков государственными служащими, в том числе судьями и другими категориями госслужащих, то многонациональная Россия преследует здесь чисто утилитарную цель экономии на переводчиках. Легче всем выучить национальный язык еще в школе (это для нашего разговора принципиально важно – выучить еще в школе!), чем содержать миллионы переводчиков.

К тому же, если язык не будет изучаться в школе, то где его в совершенстве смогут выучить те, кто будут потом переводчиками? Кроме того, что же это за государственный служащий, если в национальной республике он не может работать с документами на двух из трех государственных языков? Отсюда вполне справедливый вопрос – что это за глава «общественной палаты», если он не владеет государственными языками, и как он будет выходить из положения, если к нему на прием придет крымский татарин, желающий общаться с ним на своем государственном языке?  Да и даже на украинском Григорий Иоффе не сможет грамотно общаться, не то что работать. Он осознает свою профнепригодность и потому протестует.

«Спикер» признался, что это выше его возможностей

Вторым стал протестовать «спикер госсовета» Владимир Константинов. Сделал он это, комментируя слова профессора «крымского федерального университета», доктора филологических наук Айдера Меметова, который отметил, что государственный язык подлежит обязательному изучению. По мнению ученого, «любой гражданин, пришедший в ту или иную организацию, должен говорить на государственном языке и получать ответ».

«Если не будет обязательного изучения государственных языков, у нас могут возникнуть большие, в том числе и материальные проблемы», – убежден Меметов.

Но Константинов высказался против этого. Он безапелляционно заявил: «От того, что заставите меня учить крымскотатарский язык, я это буду учить так, как я английский учил – я ничего не помню с тех пор, что мне учили. Можно заставлять учить, но результат может быть совершенно обратным.

Здесь надо найти какие-то совершенно другие формы».  

Какие «совершенно другие формы» (?) предлагает искать крымский «законодатель», если упомянутые выше федеральные законы России, которые, по мнению Константинова, действуют сейчас на территории Крыма и должны беспрекословно соблюдаться, предусматривают именно эти «формы» – четкие нормы о том, что национальные государственные языки должны изучаться, их должны знать все госслужащие, и им должна оказываться постоянная государственная поддержка.

Все «другие формы» будут противоречить федеральным законам и не могут быть включены в крымские «законы». А потому и здесь возникают аналогичные вопросы: если глава «законодательного органа республики» чисто физически, как он признался, не в состоянии выучить государственный национальный язык, то его работа в этой должности уже сейчас противоречит законам России, а тем более, если у него, как видим, нет и желания соответствовать требованиям федерального законодательства. Как тут не вспомнить уже нашумевшую притчу о физических особенностях скулы и гортани русских людей, которые якобы приспособлены только к русскому языку и не могут произносить слова из других языков.

Если Рефат Чубаров, например, владеет всеми тремя ныне государственными в Крыму языками, хотя его к этому никто и не принуждал, а Владимир Константинов – только одним родным русским, то спрашивается – согласно законам России, кто из них должен быть главой парламента в Крыму? К тому же, Константинов, наверное, знает, что в Крыму многие крымские татары владеют уже не менее чем 4-5 языками – не только русским, украинским и родным, но и турецким, и арабским, а многие – итальянским, английским, французским, немецким и другими языками. Но такое чудо спикеру не под силу, потому такие «умники» ему не нужны. Потому он и против изучения всех государственных языков. Хотя это уже само по себе нонсенс – как это «глава парламента» может быть против государственных языков, значит и против законов своего государства?

Нашли «эксперта» 

Третьим в атаку на требование равноправия языков пошел доцент «крымского федерального университета», член «комиссии по вопросам образования и науки, делам молодежи и спорта общественной палаты» Виктор Харабуга. В интервью агентству «КрымМедиа» он заявил, что введение обязательного изучения всех трех государственных языков недопустимо, потому что «не соответствует реалиям Крыма». Очевидно, под «реалиями» он имел в виду не общепринятую практику использования государственных языков, не требования законодательства России и международного права, а те очевидные «крымские реалии», что ни «спикер госсовета», ни «глава общественной палаты», как и еще сотни госслужащих в Крыму не желают или уже не способны выучить крымскотатарский или украинский язык.  

По словам Виктора Харабуги, документ, внесенный «вице-спикером» Крыма Ремзи Ильясовым на рассмотрение «госсовета РК», «слепо копирует» законодательство Татарстана и Башкортостана. «Надо понимать разницу между ситуацией в этих двух республиках и в Крыму. Обе эти республики являются национальной государственностью башкир и татар. Республика Крым таковой не является. Крым – это территориальная автономия, субъектом государственности которой является весь его многонациональный народ. На полуострове нет коренного народа или этноса, который имел бы право на создание здесь своей национальной государственности», – заявил Харабуга.

По его мнению, в соответствии с данными конституционными положениями, нельзя навязывать крымчанам обязательное изучение языков, объявляемых государственными в Крыму. «Эти языки, безусловно, должны функционировать, обеспечивать потребности своих этнических общин и иметь поддержку государства. Но они не могут навязываться государством тому или иному человеку как обязательные для изучения», – считает Харабуга.

Приоритетом в данной ситуации, по его мнению, должен быть «принцип добровольности». «Если человек желает изучать какой-то определенный язык или обучаться на нем, такое право должно быть ему предоставлено, что на сегодняшний день успешно решается даже в отсутствие этого закона о языках», – полагает Харабуга.

«Эксперт», как видно из уровня его мышления, имеет невысокую квалификацию, потому что как-то забыл, что имеет дело не просто с  национальными языками, а с языками, которые имеют статус государственных, во-вторых, именно равноправие языков в Татарстане и Башкортостане позволяет установить такой уровень межнационального доверия в обществе, какого в Крыму нет и близко, и потому межнациональная ситуация, особенно в последнее время, стала близка к конфликтной.

Во-первых, с точки зрения международного права его рассуждения о «территориальной автономии» не выдерживают никакой критики. Во-первых, Крыму в составе России предоставлен «статус» не автономии, а субъекта федерации.

Во-вторых, и нормы международного права о том, какие могут быть автономии, и теоретические положения о нормах государственного строительства пора бы уже усвоить даже крымским доцентам, и знать, что право национального самоопределения, а, соответственно, и статус автономии, предоставляется не территориям, а нациям и народам. Поэтому никакого «референдума» о самоопределении «всех народов» в Крыму и быть не могло.

В-третьих, есть общепринятое положение о функциях государственных языков. Им для того и присваивают этот статус, чтобы их изучали и знали все, иначе какие же они граждане?

Виктор Харабуга между тем заявил, что требования этих документов «сходны с позицией бывшего председателя меджлиса Мустафы Джемилева», как будто бы это, с его точки зрения, непростительный недостаток. Но дело в том, что Мустафа Джемилев изучал принципы и нормы межнациональных отношений не только в теории международного права, но и на практике в советских застенках, и сейчас хорошо знает, какие из них обеспечивают межнациональное согласие, а какие – вызывают конфликты. А доцент Виктор Харабуга такого большого багажа теоретических знаний и такой суммы практического опыта не имеет и потому уже многие годы не может избавиться от шовинистических взглядов.  

Равноправие языков – требование общества 

Протест против неравноправия государственных языков в Крыму выразили и представители общественных движений. Так, известный ученый и общественник, один из разработчиков концепции о национальном образовании в Крыму Кемал Мамбетов заявил, что представители национального движения против принятия «закона» «Об образовании в Республике Крым» в том виде, в каком он существует в виде законопроекта.

Как отметил Мамбетов, данный проект закона концептуально нарушает принцип равноправия языков в Крыму. В статье «язык обучения» написано, что образовательная деятельность осуществляется на русском языке, а обучение на украинском и крымскотатарском языках является правом родителей, но если эти языки государственные, то должны обладать равными правами. Они насчитали более 8 пунктов, по которым крымский «законопроект» грубо противоречит федеральным законам, тем не менее, надежды на то, что их замечания учтут, нет никакой.

Представителей образовательной общественности не устраивает тот факт, что практически во всех школах Крыма установлено неравномерное распределение часов на изучение государственных языков. Если русскому языку уделяется 5, а при шестидневной системе обучения – 6 часов в неделю, то есть каждый день в расписании – урок русского языка, то крымскотатарский и украинский языки в абсолютном большинстве школ находятся в остаточном положении – преподаются как факультатив или вообще не преподаются.

При этом юные жители Крыма испытывают вопиющее неравенство: дети русской национальности изучают один свой родной язык и никаких других, а дети других национальностей изучают неродной для них русский язык, а свою родную речь – не изучают. Вот реальный нонсенс, заложенный  в нынешние учебные программы, который и называется насильственная русификация.

«Безъязыкая» Россия

Почему еще в царское время множество государственных служащих империи и вообще интеллигентов владели не только русским, но и французским, и английским языками, и обучали их им еще гувернантки с малых лет, а потом – гимназии и университеты, и многие из них были просвещенными и сознательными патриотами России, как тот же «арап Петра Великого» Пушкин, а Владимир Константинов оказался не в состоянии выучить хотя бы один неродной для него язык? 

Потому, что подходы общества и государства тогда и в советское время были совершенно иными. По мнению многих аналитиков, изучение иностранных языков в СССР было поставлено так специально, чтобы граждане выучить и пользоваться ими не могли, иначе они будут свободно общаться с «агентами империализма» и «продавать им советские секреты».

СССР не хотел, чтобы Константинов выучил английский и смог прочитать или увидеть, как живут люди на Западе, потому что даже, в отличие от царского времени, жизнь в СССР и жизнь «на Западе» уже нельзя было даже сравнивать. Константинов не выучил английский язык, а потому и сейчас клеймит западные и восхваляет «русские стандарты», а, согласно им, все у нас должно быть по-русски, а родной язык и изучать незачем. И он и сейчас стремится к тому, чтобы все оставались такими же безъязыкими, как он сам.

На днях депутат Госдумы от «Единой России» – партии, в которой состоит и Владимир Константинов, Ирина Яровая назвала изучение иностранных языков угрозой для российских традиций. При этом российские педагоги обеспокоены идеей депутатов Госдумы России  утвердить единую концепцию преподавания литературы – по аналогии с тем, как уже утверждена единая концепция преподавания истории.

Советские традиции по изучению языков перенесены в нынешнюю Россию, и это стало причиной того, что в стране практически все население владеет одним только русским языком, хотя в странах-лидерах мирового развития владение одним только языком считается нонсенсом, и их граждане обычно владеют несколькими языками своей страны и других стран. В России же между переписями 2002 и до 2010 годов выдано аттестатов с указанием знания иностранных языков более 20 миллионов, но, согласно учету 2010 года, только 5,4% россиян думают, что они хоть как-то владеют английским, 1,45% – немецким и 0,45% – французским. За 8 лет число «знающих» сократилось более чем на 300 тысяч человек.

Учить языки национальных меньшинств и народов в автономных республиках или других субъектах федерации в России всегда считалось зазорным. Учеников нельзя было освободить от изучения русского языка и литературы, но всегда можно было сослаться на какую-нибудь причину и отстраниться от уроков по языку и литературе других национальностей. При этом в переписях при знании русского языка знание многих других языков часто даже не учитывалось, как ненужное на практике. А это приводило к огромным перекосам, к фактическому неравноправию не только в сфере образования, но и в сфере производства и общественной жизни, к русификации всех сфер, что, в свою очередь, отражалось на общественной жизни. По этому пути Константинов и другие «герои крымской весны» хотят сейчас пустить Крым. Будучи сами профессионально непригодными к государственному управлению, они хотят, чтобы и другие были столь же необразованными в языковой сфере, и чтобы не увидели их профнепригодности.