Европейские лидеры накинулись на «мультикультурализм». Это явная уловка, чтобы привлечь к себе крайне правых избирателей. Но этот ход угрожает десятилетиям прогресса в налаживании связей с замкнутыми мусульманскими меньшинствами.

Один за другим, лидеры трех целевых направлений для эмиграции в Европу торжественно отреклись от политики, которая уже давно перестала существовать.

За несколько последних месяцев канцлер Германии Ангела Меркель, премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон и президент Франции Николя Саркози дали понять, что мультикультурализм больше не будет доктриной для интеграции иммигрантов.

Эти необычайно единогласные заявления, казалось бы, символизируют резкий поворотный пункт в отношениях Европы с ее мусульманским населением, которое является целью этих мнимых реформ. Выступления разработаны так, чтобы создать впечатление, будто политические лидеры полностью контролируют свою национальную судьбу, смело намечая новый курс своих стран. Реальность, на самом деле, впечатляет гораздо меньше. Меркель, Камерон, и Саркози наверстывают потери в правом крыле своих избирателей, принося в жертву чучело мультикультурализма и предлагая очень мало конкретики в новом курсе.

Они также игнорируют и ставят под угрозу годы своей же напряженной работы, направленной на определение и взращивание новой справедливой политики в отношении местных мусульманских организаций. Таким способом национальные лидеры разжигают тот костер, который они надеются потушить своими выступлениями: крайне правый популизм, ширящийся на основе неприятия ислама.

Антимиграционные настроения впервые начали звучать в конце 20-го века и приобрели устойчивость в 2000-х годах из-за страха перед терроризмом, в течение 2010-х годов их питали растущие анти-исламские убеждения. Сейчас особенно заметны политические последствия экономического кризиса 2008-2009 годов, и в результате Западную Европу захлестывает волной популизма.

Эта волна обычно принимает форму крайне правых партий - хотя некоторые из них, как в Нидерландах и Великобритании, включают либеральные элементы, такие как защита прав геев и прав женщин. Все эти популистские движения, однако, имеют одну общую черту: они явно анти-исламистские. Точно так же, как антисемитизм был общим знаменателем популистских движений 1930-х годов, единодушное помешательство на иммиграции мусульман стало определяющей чертой создания оппозиционных партий в сегодняшней Европе. Логическим следствием является смещение правоцентристских партий вправо из страха потерять своих избирателей.

Но лидеры этих наций охотятся за привидением. Так единогласно осмеянный «мультикультурализм», на самом деле, - политический анахронизм. В традиционном значении он предполагает проживание общин отдельно от общества или каким-либо образом вне предписаний государства, и от этого европейские страны уже давно отказались.

Так что же предлагается взамен? Крайне правая риторика, которая обвиняла иностранцев в социальных или экономических проблемах («два миллиона безработных = два миллиона иммигрантов», - лозунг Ле Пена 1983 года) больше не работает, потому что его логическое следствие – депортировать мигрантов - юридически невозможно осуществить.

Но разве теперь риторика европейских лидеров стала мягче? Джеймс Камерон, например, заявил, что все должны разделять ценности «подлинно либеральной страны» - т. е. способствовать «свободе слова, свободе вероисповедания, демократии, верховенству права и равным правам, независимо от расы, пола или сексуальной ориентации». Но ведь очевидно, что «быть» британцем не обязательно предполагает поощрения прав геев или крайнего феминизма, и мало найдется местных британских общин, которые прошли бы этот тест.

Но именно в этом направлении пошли некоторые немецкие земли в 2007 году, добавив несколько животрепещущих вопросов в процедуру натурализации: проверке отныне подлжежит отношение мусульманских кандидатов к закону шариата, Израилю и однополым сожительствам.

Правительство опять стоит перед многолетним выбором: закатать рукава и стать посредником между религиозными группами или сохранить руки чистыми и пусть работают другие государства и международные НПО. Но этот вопрос сам не решится. Последние демографические прогнозы опубликованные Pew Forum прогнозируют общий рост мусульманских меньшинств в Европе с 6 процентов от общей численности населения до 8 процентов в течение следующих 20 лет. В Италии, Англии, Бельгии и Швеции, по всей вероятности, мусульманское население удвоится к 2030 году. Среди этих мусульман будет все больше коренных жителей, родившихся и выросших в своих общинах. Они уже не будут объектом абстрактных политических дебатов, но станут принимать все более активное участие в качестве полноправных членов общества.

Станут ли тогда политические партии активно искать поддержки у мусульман? Учтут ли школы и университеты сложности, возникающие в многонациональных и экономически неблагополучных меньшинствах? Восторжествует ли атмосфера религиозной свободы и наказание за незаконную дискриминацию? Многие немусульмане явно обеспокоены своим будущим в условиях меняющейся Европы. Но перспектива неудачной интеграции - не повод ставить окончательный крест на этой задаче.

Джонатан Лоренс – ассоциированный профессор политических наук в Бостонском колледже, Джастин Ваисс – директор исследовательской программы в Бруклингском институте.

Перевод – Маргарита КОТОВА

The Foreign Policy