Секретарь СНБОУ Андрей Клюев пообещал выполнить 71 пункт из условий, предопределяющих подписание Украиной соглашения об ассоциации с ЕС. Вместе с тем итоги поездки руководителя Совбеза в Брюссель еще раз продемонстрировали неготовность Киева исполнять то, что украинское руководство называет «односторонними требованиями» Евросоюза – в частности, в заключительном документе саммита не нашлось упоминания об избирательном правосудии или о принятии Избирательного кодекса. Андрей Клюев может быть доволен.

Но в этой удовлетворенности есть и обратная сторона: Клюев проводил переговоры с еврочиновниками, в обязанности которых и входит согласование позиций – а вовсе не выставление ультимативных требований. Более того, некоторые из собеседников Клюева заинтересованы в подписании соглашения об ассоциации с Украиной скорее из карьерных, чем из политических соображений – и хотя бы уже поэтому не стремятся заострять углы. Но мандат на подписание документа Еврокомиссия получает от руководителей стран ЕС, совершенно четко зафиксировавших свои пожелания на последнем саммите. Да, эти пожелания односторонние – прежде всего потому, что в договоренностях с Европой заинтересована прежде всего Украина. И эти пожелания должны быть исполнены, иначе никакого мандата Еврокомиссия не получит и никакого соглашения не подпишет.

Сербия на днях была вынуждена подписать с Косово соглашение, которое воспринимается в обществе с куда большим раздражением, чем в Украине было бы воспринято освобождение Юлии Тимошенко. Но сербское правительство было вынуждено пойти на этот шаг, потому что основным условием для продолжения европейской интеграции Сербии была нормализация отношений со всеми соседними странами. Сербия даже не признает Косово государством, но была вынуждена исполнить это условие – очевидно одностороннее.

Сербский премьер Ивица Дачич признал, что всякий раз на пороге кабинета Кэтрин Эштон он ощущает себя человеком, приговоренным к растрелу. От того, что Андрей Клюев гораздо более комфортно ощущает себя на пороге кабинета Штефана Фюле, суть дела не меняется. Это – не помилование, это только анестезия.

Виталий ПОРТНИКОВ