Есть деревья, которые могут расти только в одном определённом месте. На отдельно взятой горе, или в долине отдельно взятой реки.

Можно, теоретически, попробовать пересадить такое дерево; но тогда придётся создавать особые условия, морочить голову - а кому это нужно, кроме сумасшедших садоводов-фанатиков?

Точно так же существуют и люди, которые могут по-настоящему жить только в конкретной стране, конкретном городе. В отличие от дерева, такой человек, разумеется, способен какое-то время протянуть на чужбине - но жизнью это вряд ли назовёшь.

Конечно, в цивилизованном мире границы постепенно стираются. Европейский служащий вполне способен жить в Бельгии, каждый день ездить на работу в Нидерланды, а выходные проводить во Франции. Лицо "свободной профессии", типа программиста-фрилансера, копирайтера, дизайнера и тому подобного SMM-щика гордится отсутствием Родины, и годами мотается с "МакБуком" из Амстердама в Гоа, а из Барселоны в Пхукет. Но не каждому такое дано.

Раньше меня всегда удивлял один исторический казус. Почему люди, эмигрировавшие из нашей страны после Революции 1917-го, затем, спустя 10-15-20 лет, возвращались назад? Не все, разумеется - но очень многие. Их ждала жизнь в ужасных условиях, гонения, репрессии. Но они всё равно ехали - и многие сгинули во время Большого Террора и Войны. Это были, по большей части, образованные люди, которые без особых проблем могли найти себя на чужбине. И находили, как правило - учёные, поэты, философы и прочая "загнивающая интеллигенция". Жизнь во Франции или в США уже в те годы не шла ни в какой сравнение с существованием в Советской России. Но - ехали. Зачем? Ради чего? Никогда этого не понимал.

А теперь понял. Люди-эндемики чувствуют себя хорошо только на Родине - словно те деревья.

Донецк, как и большинство крупных промышленных городов, всегда славился своим тяжёлым воздухом. Неповторимый коктейль из дыма, копоти, выхлопных газов и ещё бог весть какой ерунды ощущался сразу за Ясиноватским постом ГАИ. Но знаете что? Это был мой воздух, к которому я привык с рождения.

Донецк был, в общем-то, моим лучшим другом. И я знал - что бы ни случилось, мой город не бросит. Услышит, внимательно прошелестит тополями, сочувственно прогудит заводским гудком, нахмурится рябью на Кальмиусе - и вечно дерганый подросток почувствует, что он не один на свете.

Не знаю, кто как себя чувствует на новом месте. Надеюсь, большинство моих уехавших земляков - славные космополиты, которым плевать, где жить. "Я не дончанин - я украинец! Донецк умер - да здравствует Киев/Харьков/Львов/Полтава/Одесса..." - то и дело слышу от какого-нибудь бывшего "донецкого". Надо думать, если в Украине вдруг всё будет плохо, эти же товарищи побегут дальше с криками "Я не украинец, я гражданин мира!" Пусть их. Так действительно проще живётся.

Что касается меня - я абсолютно уверен, что Украину ждёт славное будущее. Не сразу, не по мановению волшебной палочки - но ей суждено стать цивилизованной европейской страной. Она слишком богата и слишком образованна, чтобы ею не стать.

Вот только для меня и мне подобных места даже в этой новой прекрасной Украине не будет. Потому, что мы - эндемики. И можем чувствовать себя по-настоящему хорошо только в одном городе на земле. Во всех остальных местах, какими бы чудесными он ни были, мы будем обречены на нищету и вечное тоскливое прозябание. Просто потому, что душой и мыслями мы всё ещё там. И потому "закрепляться", "вгрызаться", "начинать с нуля", "расталкивать локтями" и т. д. - для нас абсолютно неприемлемо. Здесь всё чужое.

Было чужим, и чужим останется. Строить новую жизнь на чужом месте - предательство по отношению к Донецку. А мы не предатели.