Долгое время протезирование конечностей у людей было способом борьбы с неполноценностью, искусственные ноги и руки создавались такими, чтобы быть максимально похожими на настоящие, сначала формой, затем цветом, еще позднее - плотностью и гибкостью. Одновременно обществу требовалось внушать, что лишенный конечности человек может быть как все. После Второй мировой войны в США развернулась целая кампания на эту тему: в газетах в 1946 году появился мини-комикс про Бикса - ампутанта, который оказался «нормальным американским парнем», а профессиональные фотографы показывали мужчин с протезами, которые делали то же, что все мужчины, - зажигали сигарету или читали спортивные новости.

Но по мере развития технологий и с течением эволюции во взглядах на протезирование понимание того, каким должен быть протез, меняется, пишет журналист Роуз Эвелет в Atlantic. Индустрия, которая до последнего времени была занята созданием точных копий человеческого тела, теперь начинает открывать другие варианты: важным становится не реконструировать тело, а сделать его лучше, чем было.

«Мы представляем себе человека как существо с двумя ногами, двумя руками и головой посередине. Но на самом деле нет реальных причин, по которым человеческое тело обязано выглядеть так же, как оно выглядело тысячи лет, - говорит Штефан Грайнер, глава берлинской группы боди-хакеров Cyborgs eV. - Мы уже живем в обществе киборгов».

До сих пор быть «нормальным» означало «выглядеть как прежде» и «делать что прежде», поэтому искусственные органы должны были быть незаметными. Например, можно заказать копию ноги или руки, которая будет полностью повторять настоящие, вплоть до родинок и волосков. Современные бионические руки не просто сгибают пальцы, они могут взять куриное яйцо и не раздавить его, могут производить точнейшие манипуляции. Но сейчас все больше ампутантов, которым не нужно скрывать искусственность, они хотят другого, подчеркивает Эвелет. Они хотят не скопировать, а улучшить, им нужны конечности, которые будут лучше, сильнее, заметнее и привлекательнее тех, которых они лишились.

Актриса Грейс Мандевиль в протезе «Железное перо»

Одной из первых, кто публично заявил, что протез должен быть лучше, а не таким же, была, вероятно, Эйми Маллинз - американская актриса, модель и спортсменка. Из-за врожденного отсутствия малоберцовых костей ей в годовалом возрасте ампутировали обе ноги ниже колена. С двух лет Эйми ходит на протезах, в 17 она стала первым участником-ампутантом Национальной ассоциации студенческого спорта США, а затем - первым человеком, начавшим носить протезы «ноги гепарда» (Flex-Foot Cheetah), на которых бегал шестикратный чемпион Паралимпийских игр Оскар Писториус. С 1998 года Маллинз работала моделью, а после стала выступать в качестве оратора.

«Хрустальная нога» для Виктории Модесты

После того как в 2009 году на конференции TED она рассказала, что протезы, на которых она ходит, должны не только позволять ей передвигаться, но и пробуждать чувства и воображение (в коллекции Маллинз более 12 пар искусственных ног, от силиконовых под цвет кожи до прозрачных полиуретановых и выполненных из цельного ясеня), целый ряд художников начали создавать протезы, похожие на произведения искусства, которые следует не прятать, а выставлять напоказ. Таковы работы промышленного дизайнера Скотта Саммита и автора проекта Alternative Limb Софи де Оливейры Бараты - они напоминают кружева, турбины самолета, крылья птиц, драгоценности и фарфоровые сервизы.

Кира Рош носит протез «Цветочный фарфор»

Такие протезы недешевы, их цена доходит до нескольких десятков тысяч долларов, но сам факт того, как люди начали воспринимать протез, свидетельствует о культурном сдвиге, считает автор статьи в Atlantic. Отчасти этот сдвиг произошел потому, что ампутанты не стесняются своих протезов, отчасти из-за влюбленности современного человека в технологии, отчасти потому, что мы действительно «живем в обществе киборгов». Эйми Маллинз в своих выступлениях любит шутить, что в ней меньше искусственного, чем в Памеле Андерсон. Но даже без шуток про силикон все больше людей живут в усовершенствованных телах - кому-то необходим электрокардиостимулятор, кто-то добровольно вживляет себе радиочастотные чипы или магнитные импланты, чтобы получить «шестое чувство»; в мире уже дважды была проведена операция по пересадке человеку полностью искусственного сердца - первый пациент прожил после нее чуть более двух месяцев, второй - девять месяцев. «Тело каждого будет модифицировано, - считает Маллинз. - Это случится с вами, а возможно, уже произошло с вашими родителями».