Уже вполне очевидно, что самой обсуждаемой европейской проблемой 2016-го года является миграционный кризис. Никакой неожиданности в этом нет, ещё за несколько десятилетий до парижских и кёльнских событий начали складываться необходимые предпосылки для существенного конфликта.

Когда Конрад Аденауэр, Шарль де Голль и другие европейские лидеры открывали границы для трудовой миграции, казалось, что речь идёт лишь о возвращении к традиционной политике свободной миграции, с успехом реализуемой на протяжении всего XIX столетияОднако имелось существенное отличие. Послевоенная Европа активно выстраивала институты социального государства.

Первые два десятилетия уровень выплачиваемых населению трансфертов был сравнительно мал, поэтому гастарбайтеры приносили существенный вклад в экономический рост. Но затем, доля «маржинальных» получателей пособий стала неумолимо расти, как и негативные эффекты от миграции.

На первый взгляд перемещение людей из одной территории в другую можно вполне приветствовать. Более того, капитализм функционирует только в условиях свободного перемещения людей, товаров и капиталов. Но здесь нужно отметить, что свободное перемещение означает отсутствие государственной интервенции в миграционные процессы, но никак не возможность занятия собственности местного населения без их согласия. Земля, другие материальные объекты относятся к дефицитным ресурсам, что и обуславливает установление режима собственности.

Наличие государственной монополии на общественные места делает конфликт между местными жителями и приезжими трудноразрешимым, поэтому идеальным вариантом решения миграционной проблемы является переход к 100% частной собственности на все вещественные объекты. Но в настоящий момент это является отдалённой перспективой, поэтому нужно рассмотреть ситуацию исходя из сложившихся реалий.

Государственную политику в отношении миграции можно разделить на стимулирующую, запретительную (ограничительную) и нейтральную. Стоит отметить, что стимулирующие и ограничительные меры нередко совмещаются, но в аналитических целях такая классификация вполне уместна. Стимулирующая миграционная политика представлена следующим комплексом мер:

1. Социальные выплаты. Здесь можно упомянуть финансовую помощь беженцам и гастарбайтерам, потерявшим работу. Последствия такой политики вполне очевидны: запускается масштабная цепочка перераспределения финансовых средств. Она включает три группы бенефициаров: самих мигрантов, имеющих возможность вести паразитарный образ жизни; их родственников, оставшихся на родине и получающих часть средств в виде денежных переводов; бюрократию государства-донора и государства-реципиента. В результате такой политики значительно возрастает налоговое бремя, подрываются стимулы к созданию экономических благ и накоплению финансовых средств среди местных жителей и мигрантов.

2. Создание всеобъемлющей инфраструктуры по приёму иностранцев, включающей центры временного содержания, социальное жильё, школы и т.д.

3. Антидискриминационное законодательство. Комплекс правовых норм в этой области является одним из наиболее популярных способов принуждения граждан к интеграции с прибывающими. Это приводит к тому, что собственники оказываются не вправе прибегнуть к сегрегации и осуществить право на частную дискриминацию.

4. Идеологическое воздействие на население через государственную систему образования и СМИ. Главная цель заключается в маргинализации антииммигрантских настроений, насаждении толерантности и политкорректности.

Ограничительная политика распространена почти в той же мере, что и стимулирующая. Она включает:

1. Квотирование миграционных потоков.

2. Депортацию нелегальных мигрантов.

3. Ограничения на рынке труда, которые весьма многообразны, включая минимальную заработную плату, лимитирование продолжительности работы на территории той или иной страны и т.д.

4. Ограничения по созданию собственного бизнеса. Здесь речь идёт о лицензировании, сертификации отдельных видов предпринимательства, прямых запретах и прочих мерах государств всеобщего интервенционизма.

5. Запреты/ ограничения на сохранение культурной идентичности приезжих (типичный пример - борьба с ношением хиджаба)

Очевидно, что запретительная политика является малоэффективной попыткой коррекции разрушительных последствий стимулирующего курса.

Большинство политических сил ЕС колеблются между двумя равно ошибочными крайностями: отдать приоритет стимулированию предлагают левые и левоцентристские силы; а европейские правоцентристы и националисты основывают свою стратегию на наращивании запретов и искусственных барьеров. В результате проблема не только не решается, но и усугубляется год от года.

Как отмечал Людвиг фон Мизес: «Ясно, что никакое решение проблемы иммиграции невозможно, если следовать идеалам интервенционистского государства, вмешивающегося в каждую сферу человеческой деятельности, или же если следовать идеалам социалистического государства.

Только либеральная программа могла бы полностью устранить проблему иммиграции, которая сегодня кажется неразрешимой».

Последний тип миграционной политики был назван «нейтральным», но правильнее сказать, что он предусматривает отсутствие какой-либо специфической управленческой активности. «Нейтральность» в том, что государство, осуществляя классический либеральный, а то и либертарианский подход в данном вопросе, отказывается от позитивного или негативного отношения к миграции. Вместо этого, перемещение людей регулируется на основе неприкосновенности частной собственности и самопринадлежности личности. Ниже даны основные составляющие решения миграционного вопроса в рамках такого подхода:

1. Существенная либерализация экономики, что значительно упрощает вовлечение мигрантов в коммерческую деятельность.

2. Отказ от позитивной дискриминации, прекращение патернализма в отношении как иностранцев, так и своих граждан.

2. Декриминализация составов преступлений, несвязанных с посягательством на жизнь, свободу и собственность. Это высвободит полиции значительные ресурсы, которые должны быть направлены на борьбу с реальными угрозами.

3. Всеобъемлющее право на оружие, что обеспечит реальную возможность обороны населения.

4. Отмена ограничений на создание парамилитарных добровольческих формирований, которые могут патрулировать улицы, охранять собственность от погромов и т.д.

5. Немедленное наложение взыскания на любого, кто посягнул на собственность и физическую неприкосновенность других людей.

6. Признание неограниченного права на самооборону.

7. Отмена ограничений на свободу слова, в том числе и на антииммигрантские высказывания.

8. Введение принципа полезности присутствия в стране иммигрантов. Речь идёт о том, что вновь прибывшее лицо, находясь на государственной собственности, обязано указать на эксплицитное обязательство по найму его на работу/ иждивению у частного лица, либо наличие собственных финансовых средств для проживания в стране. Необходимо также внедрение института добровольного поручительства частных лиц/организаций над мигрантами. В пределах частной собственности требования к приезжим могут быть абсолютно произвольны, механизм принятия подобных решений должен оставаться децентрализованным.

9. Отказ от культурного интервенционизма. Государство должно прекратить субсидирование национальной культуры, равно как и поддержку этнорелигиозных меньшинств за счёт средств налогоплательщиков.

10. Признание права на неограниченную частную дискриминацию. Это далеко не равнозначно одобрению исключающих социальных практик, тут и пролегает граница между правовой и моральной нормативностью.

Таким образом, ключевая проблема заключается вовсе не в легальности/нелегальности миграции или чужеродности культуры, которую несут иностранцы. Мой основной тезис заключается в том, что не мигранты являются главным вызовом, а ошибочность интервенционистских практик, которые в своей основе чрезвычайно конфликтны. Невозможно, да и не нужно, заставить всех любить и уважать другие народы.

Однако заложить базовые правила человеческого общежития: уважение к другой личности, к собственности, к практике исполнения обязательств, крайне необходимо. При этом подобный порядок не может нарушаться на основе религиозных или этических соображений тех или иных людей. Порочная вера в то, что любые социокультурные установки заслуживают одинакового уважения, весьма опасна. Это блокирует механизм выбраковки девиантных моделей поведения, которые могут быть привнесены вместе с массовым приездом людей, воспитанных на ценностях потестарной, традиционной социокультуры.

Поэтому миграция, как и любое другое явление, может быть как полезна, так и опасна. В тех случаях, когда она регулировалась на основе жесткого следования либеральным правовым нормам, приток новых рабочих рук, предпринимателей и учёных со всего мира, становился мощной основой для экономического роста.

Самым явным тому примером были Нидерланды, которые в результате революции освободились от испанского господства, подобно тому, что в дальнейшем произошло в Северной Америке. В основе революции лежали либеральные принципы, что позволило резко ускорить экономическое развитие. В Голландию стали переезжать мигранты со всей Европы. Около 50% населения Амстердама XVII века составляли мигранты, что не только не привело к упадку этой страны, но наоборот позволило ей аккумулировать лучшие умы эпохи. Именно XVII век стал золотым для нидерландской культуры. Сходная модель сейчас реализуется в Сингапуре, Южной Корее, ряде других стран.

Понимание необходимости вышеизложенных мер постепенно приходит ко многим европейским политикам и интеллектуалам. Здесь можно упомянуть "Партию независимости Соединённого Королевства", голландские" Народная партия за свободу и демократию" и "Партия свободы", другие либеральные силы. Их не следует путать с националистическими этатистскими движениями наподобие «Йоббика», «Национального Фронта» или «Истинных финнов».

Традиционно в леводемократической риторике пытаются отождествить классических либералов с националистами, обвинив их в неофашизме и прочих смертных грехах. Однако праволиберальные политики Европы, такие как Айаан Хирси Али, Герт Вилдерс, Бруно Мегре, Найджел Фарадж, стоят на твёрдой индивидуалистической позиции, что резко отличает их от Марин Ле Пен или Виктора Орбана.

Остаётся надеяться, что по мере углубления миграционного кризиса, всё больше европейских избирателей поддержат именно либеральную стратегию решения этой и других актуальных проблем. Если этого не произойдёт, то в одних странах могут одержать победу националистические и неофашистские силы, а в других продолжатся тщетные попытки социалистов предотвратить окончательный выход ситуации из под контроля.