В Украине активно разворовываются гранты иностранными донарами на проведение реформ внутри страны. Последний громкий скандал связан с уголовным делом относительно хищения 2,2 млн долл., которые были переданы Генеральной прокуратуре Украины на реформы от американских и европейских представителей. По словам одного из прокуроров ведомства, Владислава Куценко, факт пропажи был выявлен в результате серии проверок после депутатского запроса о том, как были распределены средства. «Аналогичное обращение от около 50 народных депутатов было направлено в Сенат США, отдельным сенаторам и теперь, приложив копии этих документов, оно пришло к нам. Прокуратурой проводились определенные проверки, и у нас достаточно вопросов все же, куда делись средства, которые выделялись нашими зарубежными партнерами на реформу прокуратуры, но на наши официальные счета не поступили», - сообщил Куценко.

Эта ситуация в очередной раз подняла проблему грантовых потоков и их освоения в Украине. Для обывателя увеличение потока грантов в Украину приводит к активному развитию и поддержке деятельности гражданских инициатив. Но действительно ли гранты идут на пользу Украине? Какие риски мы не замечаем за грантовой поддержкой деятельности общественных организаций и инициатив?

На первый взгляд все очень просто - иностранные доноры определяют проблемы и направления, которые они готовы поддержать, проверяют на основании публичных отчетов общественные организации, проводят конкурсы и выбирают лучшие и достойные проекты для поддержки в Украине. Организации-грантозаявители должны вести прозрачную деятельность, размещать публичные отчеты, готовить отчеты для доноров и иметь положительную историю успешно реализованных проектов. Все ли так на самом деле?

Главные грантовые риски можно условно разделить на шесть видов.

1. Благими намерениями прикрывается сдача национальных интересов страны.

Если кто-то думает, что глобальные игроки дают деньги для развития бедных и развивающихся стран из щедрости или благородства, то это далеко не так. Все донорские проекты преследуют те или иные интересы глобальных мировых игроков в том или ином регионе. Есть направления деятельности, которые определенны как приоритетные, на них и направляется финансирование. Одним из последних ярких примеров являются грантовые проекты офиса НАТО в Украине. Они напрямую не связанные с деятельностью Альянса, но формируют пул лояльных общественных организаций, инициатив и молодых людей через финансирование разнообразных обучающих проектов, например, в самых больших ВУЗах страны.

2. Слабость общественных организаций и инициатив.

Когда общественные организации свою силу и энергию тратят на поиск и освоение очередного гранта, они перестают быть общественными организациями, которые опираются на общество - то есть на своих членов. В большинстве своем общественные организации Украины живут или за гранты от иностранных доноров, или ищут финансирование на краудфандинговых платформах. При этом мало кто из них существуют за счет взносов своих участников. Как результат, существование общественных организаций и инициатив за счет донорских и грантовых денег не развивает их институциональную способность, а, наоборот, создает возможность для формирования, так называемого грантового бизнеса, где кто ближе, тот и делит ресурс. Отчеты, как для доноров, так и для общественности, делать они научились отличные.

3. Уничтожение проектов-конкурентов и инициатив.

Часто грантовое финансирование направляется в сферы, в которых работают организации разных форм собственности. Пример последних нескольких лет - рынок медиа, который финансируется грантовыми программами. Будут ли гранты способствовать конкуренции на рынке масс-медиа, когда с одной стороны вливают деньги олигархи, будучи собственниками СМИ, а с другой - доноры? Ответ очевиден. Дело в том, что грантовое финансирование создает условия, при которых не нужно быть эффективным в продукте, а необходимо лишь умело написать грантовый проект и его освоить. Ведь деньги на создание продукта уже есть.

Имитация деятельности организаций и профанация реализованных проектов. Грантовое финансирование выделяется на конкретные проекты, которые ограничены как во времени, так и в масштабе реализации. То есть зачастую организации реализуют те или иные проекты под гранты, что решает вопрос точечно, но не в комплексе. Они реализуют то, что интересно донору и входит в сферу его интересов. Что, по сути, приводит к имитации бурной деятельности определенными общественными организациями и инициативами, а не планомерной, системной деятельности в одном направлении, независимо от выигранных грантов. С другой стороны, есть ряд громких проектов, которые были реализованы за грантовые деньги. Но каков их реальный результат? Насколько изменилась ситуация и был решен вопрос? Одним из таких примеров является грант на функциональное обследование и реорганизацию нескольких министерств. Его освоение должно было привести к ликвидации ненужных функций и сокращению штата сотрудников. А что получилось? Например, в Минэкономразвития ликвидировали отдел по приему обращений граждан. И все, на что теперь может рассчитывать обычный гражданин, - это ящик на первом этаже для приема корреспонденции.

5. Бурное появление проформаторов: формирование пула активистов-реформаторов-проектных менеджеров, которые ведут видимую активную деятельность.

За период независимости через общественные инициативы представительство международных организаций провело немало активистов и менеджеров. Часть из них довольны своим уровнем дохода и работают на его увеличение и сохранение. Другие - строят карьеру в международных организациях. А третьи, имея политические амбиции, пробуют себя в политике. Навыки написания проектов, оценки их эффективности и проведения публичных презентаций создают видимость, что они успешные менеджеры проектов. Люди, которые понимают, какие должны быть изменения, их озвучивают и воплощают. Но почему так много профанации и так мало реальных изменений? А слово "реформы" вызывает раздражение и отталкивающий эффект? Возможно потому, что описывать проект, его презентовать и вести коммуникации с иностранными партнерами - это важные функции, но недостаточные для реализации реальных трансформаций в нынешних украинских реалиях. Оплошности и провалы происходит как раз на этапах внедрения и управления изменениями - формирование плана изменений, умение работать с реакцией и сопротивлением на изменения, оценка их эффективности. Другой особенностью является то, что проектные менеджеры мыслят проектно, то есть ограничено решением задач в определенный промежуток времени. Они хорошо видят проблему, понимают, как ее решить и умеют реализовать проект за короткий период времени в 1-3 года. Но они не всегда видят и умеют находить причины, корень проблемы, видеть систему в целом, решать не здесь и сейчас, а закладывать основу для будущего, быть стратегами, а не тактиками.

6. Развитие ментальности просителей, а не тех, кто зарабатывает.

Парадоксально, но одной из ключевых функций части представителей украинской власти является прошение денег на реформы, кредитов для страны, грантов для поддержки и так далее. Они учатся нравятся и договариваться с донорами и внешними партнерами Украины. При этом напрочь забывают о создании условий для развития предпринимательства, поддержки бизнеса и инвестиционной привлекательности страны. Например, сначала уменьшили налоги, которые платят работодатели с заработной платы, а после нескольких месяцев начали говорить, что нужно вернуть предыдущую ставку налога. Вместо того, чтобы создать для бизнеса условия, в которых он может быть социально ответственным, стимулировать активные внешние и внутренние социальные проекты, у нас продолжают поддерживать монополию, легализацию коррупции через законы и нормативно-правовые акты, искать очередной кредит. При этом не отдавая себе отчет, что кредит - это кража будущего у следующих поколений, так как им придется эти кредиты обслуживать и отдавать в стране, в которой курс не на развитие, а на внешние займы.