Не понимаю, почему мою прошлую статью о евробляхах (на самом деле — это уже касается даже американских авто) и интервью на ту же тему многие поняли таким образом, что я выступаю против снижения сумасшедших акцизов на импорт автомобилей.

В действительности я был и остаюсь одним из инициаторов и активных проводников закона об их снижении — в постоянном сотрудничестве с лидерами евробляхмайдана. Протесты же Закарпатья этот полезный и важный закон убивают, поскольку вносят в него поправки, которые сделают невозможным его принятие, в результате всё закончится сохранением сегодняшних диких акцизов, что и выгодно тем, кто в таких условиях наживается на посредничестве.

Я всё это прямо сказал в статье, но не всеми был услышан. Надо выносить на второе чтение сегодняшний проект, уже принятый в первом. Более радикальный всё равно не пройдёт, но переставит планку требований, из-за чего не пройдёт и сегодняшний с трудом достигнутый компромисс.

2. Поскольку же в ходе обсуждения автобляхакцизов я слышал неоднократно, что КАЖДЫЙ украинец имеет право на автомобиль, а депутаты лишают их этого священного права, хотя сами ВСЕ ездят ВСЮ ЖИЗНЬ на МЕРСЕДЕСАХ, расскажу про свои Мерседесы.

Прав у меня нет и не будет никогда, потому что вождение — не моя стихия. Кроме того, я часто задумываюсь и «отключаюсь», зацикленный на своих мыслях, так что водить мне опасно: или я в кого-то врежусь, или в меня. Поэтому автомобилем пользуется моя собственная жена.

Первое авто у нас в семье появилось в 1997 году, когда мне было 36 лет,— запорожская Славута, на ней жена училась ездить. Потом вместо неё купили Ланос и лишь потом его поменяли на Хонду Цивик. Эта первая наша импортная машина появилась на 43-м году моей жизни, когда я уже давно был известен на всю страну как один из самых крутых в Украине налоговых консультантов и редактор ведущего журнала для бухгалтеров.

Читайте также: Синдром евробляхера: каждый ворует сколько сможет

Словом, я в смысле машины никогда не торопился и не будь жены, вообще б её не покупал.

Возможно, сказывалась давняя привычка к нищете: сколько я помню, у родителей были зарплаты 150, потом 160 у папы и 115, потом 135 у мамы — советских рублей, да у бабушки пенсия 30.

Жили мы вчетвером в квартире 8 квадратных метров, потом переехали в 20 — комната в коммуналке. Потом была 2-комнатная с ванной в кухне, которая одновременно была прихожей, а туалет был 1 на 7 квартир. Когда мне исполнилось 19, наша семья получила от дедушки привет с того света — 3-комнатную в углу города — как семья погибшего на войне. На транспорт тогда уходило примерно полтора часа в одну сторону с 3 пересадками.

Ну а 3-комнатную в центре я уже купил сам, будучи предпринимателем, в 35 лет.

Первый телевизор в моей жизни появился, когда мне было 6, и назывался Рекорд 6. Радиола — в 10. Первые наручные часы — в 17, когда я поступил в институт.

Читайте также: Проблема евробляхеров порождена лишь одним – жадностью монополистов​​​​​​​

Став предпринимателем и много зарабатывая, отдавал всё, что оставалось после семейных трат, включая зарубежные поездки, родителям, а забрал обратно какую-то часть, когда вместо Хонды покупал Хьюндaй Элантру, а денег не хватало, поскольку я был уже депутатом и доходы резко упали.

Но и сейчас часто езжу в метро, пугая этим пассажиров, которые думают, что у них галлюцинация.

Поэтому, когда я слышу, на что имеет право КАЖДЫЙ украинец (от рождения?) и как ездят ВСЕ депутаты, у меня к этому своё отношение. Не надо обобщать.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram