Общественность привыкает к мысли о создании Міненергодовкілля. Новый министр и премьер уверяют, что окружающая среда от оптимизации не пострадает. Действительно ли это так, попробуем разобраться. Об этом в блоге НВ.Бизнес пишет Леся Шевченко.

Кроме общего тренда на сокращение управленческих ведомств, новый министр объединенных министерств Алексей Оржель объяснил, что целью слияния среди прочего является «обеспечение политики в энергетической сфере так, чтобы наносить как можно меньше вреда окружающей среде» по версии Громадського.

Идея объединения эко и энерго, впрочем, подверглась значительной критике со стороны эко-экспертов. Так есть ли резон в создании «двойного» министерства?

Защита окружающей среды — приоритет или приложение?

Давайте посмотрим на классификацию ООН COFOG относительно правительственных функций. Этот перечень определяет в частности «широкие задачи правительства» (broad objectives of government). И защита окружающей среды относится к одной из 10 таких общих правительственных функций, вместе с обороной, общественным порядком и безопасностью, экономическими делами, жилищным обеспечением и коммунальными услугами, здравоохранением, рекреацией /культурой/религией, образованием, социальной защитой.

В то же время, сфера топлива и энергетики входит в широкое правительственное задание — экономику (Economic affairs) в качестве средства выполнения этой задачи (means by which these broad objectives are achieved).

Такие же подходы к классификации широких целей правительств применяются ОЭСР и Европейской Комиссией. И от этой классификации уже зависит порядок финансирования правительственных функций в странах ЕС. Именно это и наталкивает на вывод, что политика в сфере энергетики и отопления не может быть средством достижения широких задач правительства в сфере защиты окружающей среды.

Читайте также: Станет ли Украина экономическим тигром?

И именно исходя из этих соображений, защита окружающей среды по архитектуре правительственных функций для правительства должна стоять над вопросами энергетики. Как, скажем, по аналогии, качество стен и крыши в доме, в котором вы живете, является приоритетным вопросом, по сравнению с выбором модели котла для отопления.

В случае же объединения под крышей одного ведомства вопросы экологии, таким образом, в определенной степени включаются уже в повестку дня экономической политики. Политика в области энергетики и отопления прежде всего касается экономических вопросов, а потом второй (или даже третьей-четвертой) строкой касается вопросов устойчивого развития. Соответственно, возникает вопрос, как быть с непосредственными средствами реализации экологической политики: управлением отходами, уменьшением выбросов в атмосферный воздух и выбросов в водные ресурсы, защитой биоразнообразия и ландшафтов, исследованиями и проектно-конструкторскими разработками в сфере охраны окружающей среды.

Правительство обещает равноценное отношение к обоим сферам политики нового министерства равно как и цели тысячелетия ООН, правда подход последних — не просто гарантировать равноценное отношение, но и к тому же разграничивать экологические, экономические и социальные сферы, которые требуют прежде всего согласования с точки зрения их планомерного достижения.

Эффективность принятия решения: плюсы и минусы слияния

В случае выделения правительственной функции (широкой задачи правительства), это может свидетельствовать о приоритетности этой задачи и необходимости достижения определенных целей правительственной политики таким образом, чтобы эти цели не были подчинены или не испытывали уменьшения приоритета от других сфер политики. Именно поэтому для каждой из широких правительственных задач формируется соответствующее одно отдельное министерство, а министр имеет право принимать решения по всем сферам правительственной политики, даже если они не касаются его компетенции.

Министр, соответственно, получает право влиять на решения по всем сферам правительственной политики, даже если они не касаются его компетенции, но влияют на сферу, которой занимается его ведомство. В случае экологии, такой подход гарантирует, что интересы защиты окружающей среды будут учтены во всех правительственных решениях.

Вспомним, к примеру, министерство ветеранов или министерство по делам временно оккупированных территорий — они появились как ответ на определенный вызов и потребность государства управлять важной социально-политической сферой.

Читайте также: Велика приватизація: що Україна продасть разом із землею?

Далее, на уровне кабинета министров происходит согласования и балансировки сфер правительственной политики, которые могут конфликтовать друг с другом с точки зрения интересов политики в целом и стейкхолдеров.

Сферы энергетики и защиты окружающей среды могут конфликтовать между собой с точки зрения широких интересов большинства населения, которое стремится к благоприятным природным, экологически безопасным условиям жизни и более узких интересов бизнеса, для которого выполнение экологических стандартов является обременительным и увеличивает расходы в том числе на энергоресурсы. Для бизнеса в сфере энергетики экологическая политика может приносить ограничения по использованию природных ресурсов воды, выполненных видов топлива и др. Соответственно растут коррупционные риски, учитывая концентрированный интерес бизнеса и его способность организовано влиять на правительство. Наоборот, интересы широкого и неорганизованного вокруг экологических интересов населения могут игнорироваться.

Следовательно, в случае эко- и енергоминистерства закладывается внутреннее противоречие. На простом примере: есть предложение построить электростанцию. «Энергетик» будет выступать за наиболее экономически эффективный вариант и готов, например, вырубить участок леса для этого. «Эколог» вместо этого будет продвигать наиболее выгодный для окружающей среды вариант, даже если расходы будут значительно больше.

В контексте более насущных приоритетов правительства в сфере энергетики, а именно увеличения добычи, удешевления энергетических ресурсов для целей экономического роста, уменьшения энергетической зависимости, можно подвергнуться риску игнорирования экологической политики или ее подчинения интересам сферы энергетики, как ключевого средства экономического роста. Возможен и противоположный коррупционный риск, когда министр, который отвечает и за энергетику и за экологию может установить коррупционную ренту для бизнеса за нарушение экологических норм и стандартов. В таком случае будет страдать и сфера энергетики и сфера окружающей среды.

Впрочем, возможны и положительные последствия в объединении этих министерству в случае наличия четкой стратегии сбалансированного экологического и энергетического развития страны с приоритетом использования альтернативных источников энергии.

В данном случае описанные выше противоречия интересов экология/экономика могут быть согласованы при условии политической воли к внедрению подобной стратегии и эффективной антикоррупционной политики и мер по привлечению всех стейкхолдеров к формированию такой единой политики на основе баланса интересов.

Поэтому, все еще впереди. Ждем первых шагов к диалогу нового Эко-Энергоминистерства. Именно они четко укажут, какой путь выбирает правительство Алексея Гончарука.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і YouTube