Только что вышли из кабинета Захарченко. 

Министр плотно сидит в начальственном кресле под портретом Януковича и под крестами, которые свидетельствуют о стремлении хозяина кабинета жить по Божьим законам и о том, что помещение , как и его деяния, освящены Церковью. 

Факт сам по себе красноречивый, учитывая все обстоятельства.

Мы выдвинули Захарченко три требования: очистить центр Киева от огромного количества милиции, охраняющей непонятно кого и непонятно что; наказать виновных в избиении митингующих и тех, кто отдал преступный приказ о разгоне мирного протеста; найти исполнителей и заказчиков избиения Татьяны Черновол и предать их суду.

«Если бы вы были офицером, то подали б в отставку», - такого рода фразы вообще свистели мимо, не задерживаясь в голове министра ни на миг. 

Вместе с тем господин главный милиционер очень нервно реагировал на вопрос о том, не связано ли нападение на журналистку Черновол с ее профессиональной деятельностью и непосредственно с ее последними расследованиями о поместьях Захарченко и Пшонки.

«Это я обсуждать не намерен», - нервная реакция на вполне закономерное предположение. 

С плохо скрываемым раздражением выслушал Захарченко и мое замечание, что на зарплату министра, пусть даже милицейского, такие поместья построить невозможно. В ответ, подумав мгновение, министр «нашелся» и сообщил, что против меня также возбуждено уголовное дело. 

И это было единственной конкретикой, прозвучавшей во время разговора.

С таким же невнятным раздражением были оставлены без ответов вопросы : почему «свободовцы», попавшие снежками в Горину возле Верховной Рады нынешней зимой были найдены мгновенно и преданы «анафеме», а высокое должностное лицо, отдавшее приказ об избиении студентов на Майдане и начале репрессий против активистов мирного протеста, столь недосягаемо для всей мощи наших прекрасно финансируемых правоохранителей?

И, кстати, власть совсем не чувствует себя уверенно. В заключительной части Захарченко, случайно оговорившись, сказал : «Вот когда сменится….» и осекся.

Мы продолжили фразу « вы имели в виду власть, Виталий Юрьевич?»