Недавно завершившийся в Таллине международный кинофестиваль «Тёмные ночи» (PÖFF) - крупнейший кинофорум в северной Европе – в этом году собрал 77500 зрителей. «PÖFF установил новый рекорд», - так прокомментировала эту цифру команда фестиваля. Всего в двадцати кинозалах Таллина и Тарту на нём было представлено 585 фильмов из 69 стран, включая одну мировую, одну европейскую и десять международных премьер. О том из чего складывается программа фестиваля, как ему удаётся выживать без должной поддержки чиновников, мы попросили рассказать директора PÖFF Тийну Локк.

- Госпожа Локк, в прошлом году на Таллинском кинофестивале гран-при получила украинская картина «Дом с башенкой» Евы Нейман. В этом году жюри отметило специальным призом «Параджанова» Сержа Аведикяна и Елены Фетисовой. В главном конкурсе PÖFF в последние годы можно непременно встретить украинские фильмы. Откуда такой интерес к нашему кинематографу?

- Я внимательно слежу не только за Украиной, а и за многими странами. Прежде всего, меня интересуют бывшие советские территории, и я стараюсь отслеживать, что там происходит. Эстония ведь сама небольшая республика, поэтому нам хорошо понятны трудности, которые стоят перед кинематографистами малых стран. К примеру, кинематограф Франции, Германии или Великобритании в особой рекламе не нуждается: они способны рекламировать и продавать себя сами, и у них это хорошо получается. Фильмам из маленьких стран с этим сложнее.

Кроме того, наш основной конкурс называется «ЕврАзия», поэтому вполне очевидно, что фильмы евразийского пространства входят в сферу нашего интереса. Мы следим за поисками киноязыка, новых форм, и это безумно интересно. Многие другие кинофестивали, как правило, обращают внимание лишь на кинематограф «больших стран», в этом меньше риска. Публика «Тёмных ночей» уже привыкла к нашим поискам и с удовольствием воспринимает не только французские, но и украинские, кыргызские, иранские, турецкие, филиппинские ленты. Когда-то я об этом мечтала и безумно приятно, что эта мечта, наконец, исполнилась.

- В этом году на PÖFF представлена большая программа нового армянского кино. Как рассказывали мне представители Ереванского международного кинофестиваля «Золотой абрикос», для этой программы вы сами отбирали фильмы. Как вы считаете, есть ли потенциал у современного кинематографа Армении, чтобы заявить о себе на международном уровне?

- Конечно, есть. В их фильмах есть своеобразное чувство поэзии и своё лицо, отличное от кинематографа ближайших соседей, например, Азербайджана и Турции. Одна из главных их проблем связана с нехваткой финансирования. Нужно им помочь также заявить о себе, «вырваться» за пределы своей страны. Именно по этой причине я хотела пригласить армянских кинематографистов на кинофестиваль «Тёмные ночи». Чтобы громче зазвучать на международном уровне, им необходимо изучать английский язык, знать, что происходит в кино за пределами своей страны.

Фестиваль «Золотой абрикос» и действующая в Ереване киношкола, безусловно, играют огромную роль в развитии армянского кино. К тому же, фестиваль создаёт бэкграунд, в котором так нуждаются молодые поколения кинематографистов, он объединяет их с представителями армянской диаспоры и приносит новые контакты.

Весь этот путь прошла и Эстония, только десятью годами ранее. Нам в каком-то смысле было легче, поскольку рядом были финны, которые очень во многом нам помогли, многому научили, к примеру, убедили делать ставку на копродукцию в кино. Если армянским кинематографистам удастся выйти за пределы своей скорлупы и стать более открытыми миру, уверена, они смогут снимать интересное и актуальное кино.

- А какое именно кино может быть сегодня интересным миру?

- Готовых рецептов я дать не могу. Одно знаю точно: от денег тут ничего не зависит. Посмотрите, что происходит сейчас в кино Ирана, Турции и некоторых азиатских стран. В нашей нынешней программе есть три иранских фильма, для создания которых были организованы специальные частные фонды, привлечена помощь друзей, которая позволяет снимать за очень маленькие деньги. Конечно, финансы – важный фактор, быть полностью независимым от них очень сложно. Но ведь наличие даже уймы денег не даёт гарантии, что фильм окажется непременно интересным. Поэтому главное, как по мне, снимать о том, что тебе болит на сердце, о том, что ты хочешь высказать. Деньги здесь не самое главное.

- Есть ли какие-то страны и кинопространства, которые остаются для вас закрытыми и неизведанными?

- Да. У меня всё никак руки не дойдут до Австралии и Таиланда. Долгое время «тёмной лошадкой» оставалась для меня Латинская Америка, но недавно мы наладили контакты с представителями этих стран, результатом чего стало появление в нынешнем году на «Тёмных ночах» фильмов из Аргентины и Мексики.

Всегда гораздо увереннее можно выбирать фильмы, имея представление об общем уровне кинематографа той или иной страны. К примеру, чтобы отобрать что-то в программу, за год я просмотрела около 40 фильмов из Ирана, столько же из Индии и скандинавских стран. А каков средний уровень фильмов в Австралии я пока не знаю. Впрочем, таких тёмных уголков на Земле осталось немного, даже с африканскими кинематографистами у нас уже налажены контакты.

- Госпожа Локк, меня поразила публика на вашем фестивале – очень пунктуальная, внимательная и доброжелательная. Вне «Тёмных ночей» в Таллине демонстрируется так называемое арт-хаусное кино?

- Да. И в этом плане в Таллине ситуация намного лучше, чем в Хельсинки, где лишь один кинотеатр в течение года показывает такого рода кино.

- Вы имеете в виду кинотеатр «Орион», принадлежащий братьям Каурисмяки?

- Да, именно его. В Таллине же авторское кино занимает довольно большую часть рынка, его демонстрируют даже наши современные мультиплексы. Я уверена, что в этом безусловно есть заслуга нашего фестиваля.

- До того, как появились «Тёмные ночи» ситуация была хуже?

- В 1990-е годы в прокате было представлено только американское кино. Конечно, никогда авторское кино не станет более популярным, чем голливудская продукция. Но про него нельзя забывать, поскольку авторское кино имеет своего зрителя. К примеру, в среднем посещаемость у PÖFF составляет 65 тысяч человек. Учитывая, что население Таллина около 400 тысяч человек, гораздо меньше, чем, к примеру, население Хельсинки, это совсем немаленькая цифра.

- Кстати о зрителях. На PÖFF я встретил зрителей, которые специально приехали сюда из Украины…

- Правда? (подскочив от удивления)

- Вы отслеживаете, кто ваши зрители – откуда они к вам приезжают?

- К сожалению, мы не имеем возможности отслеживать такие вещи, мы даже не в состоянии рекламировать фестиваль за пределами Таллина. Но это для меня безумно важно и мы стараемся учитывать пожелания публики. К примеру, в следующем году мы хотим расширить количество фильмов с субтитрами на эстонском и русском языках. Сейчас многие наши фильмы идут на английском, что причиняет неудобства старшему поколению, которые по этой причине не так охотно приходят на сеансы. Если же к нам специально стали приезжать граждане Украины, то я этому только безумно рада.

- А как вы «попали» в кино? Когда вы поняли, что с этим будет связана ваша жизнь?

- Со школьных лет я увлекалась искусством, запоем читала о театре и культуре. После школы собиралась выучиться на историка, но уже во время вступительных экзаменов поняла, что это не моё. Родители настаивали, чтобы я училась в вузе, но вместо этого я попала на работу в весьма странную кинопрокатную организацию, которая готовила программы для кинотеатров Эстонской ССР. Родители были в ужасе, но я по-прежнему толком не знала, на кого хотела бы выучиться. Были мысли стать ландшафтным дизайнером, даже спортивным медиком. Однажды мне пришлось поучаствовать в организации небольшого фестиваля спортивных фильмов, и вот там этот вирус кино меня «достал». Я поняла, что хочу идти учиться во ВГИК, хотя на тот момент даже не знала русского языка. Но бросила всё и поехала в Москву.

- Недавно вы стали депутатом Рийгикогу (Эстонский парламент), в котором представляете интересы сельских жителей. Вам не сложно было вникать в эту новую для себя сферу? С какими вопросами вам чаще всего приходиться сталкиваться в парламенте?

- Поначалу было безумно сложно. Я стала членом парламента в середине нынешнего созыва, и передо мной был небольшой выбор – в какую из постоянных депутатских комиссий могу попасть.

Конечно, мне было бы ближе заниматься вопросами внешних отношений или социальными темами, но выбирать не приходилось. К томе же оказалось, что это безумно интересно. Я многое узнала и к концу депутатского срока, думаю, буду гораздо больше знать об Эстонии.

Одна из причин того, что я согласилась окунуться в сельскую сферу– желание выйти из своих обычных рамок. Для меня это был хороший вызов: смогу ли я переключиться в совершенно иную для себя область деятельности, что-то в ней понять, изучить все тонкости и достигнуть какого-то результата? Желание добиться всего этого дало мне сильный заряд энергии.

Проблем на селе оказалось безумно много. После того, что я увидела и почувствовала у меня уже руки не поднимаются выбивать больше бюджетных средств для культуры. Одна из основных проблем эстонской деревни и малых городов – массовая миграция их жителей в крупные мегаполисы. Перед нами стоит задача создания новых рабочих мест, поддержки бизнеса на местах и проведения такой государственной политики, чтобы у людей не возникало потребности бросать всё и куда-то уезжать.

- Фильмы Ильмара Раага, Харди Вольмера, не говоря уже об анимации Хейки Эрница, Янно Пылдмаа и других эстонских режиссёров в последние годы привлекают к себе внимание зрителей из разных стран, в том числе Украины. Как сейчас обстоят дела в эстонском кино?

- В целом хорошо. В нашей стране выпускается немного фильмов, но практически все они попадают на международные фестивали и даже начали получать призы – причём, не только профессионального жюри, но и призы зрительских симпатий, что очень важно. Это говорит о том, что появилось поколение режиссёров, которые хотят и умеют говорить со зрителем на одном языке. О том, что поднимаемые ими проблемы универсальны и понятны многим людям. Например, «Керту» Ильмара Раага – очень локальная картина, говорящая о проблемах очень глухой маленькой деревни на острове. Однако фильм пришёлся по душе многим зрителям далеко за пределами Эстонии.

- Учитывая успех эстонских картин, стало ли проще убеждать правительство выделять бюджетные деньги на кинопроизводство?

- Проще не стало. На кино в год у нас выделяется, включая прокат и расходы на киношколу не больше 4-5 миллионов евро. Это меньше, чем годовой бюджет среднего эстонского театра. Даже мне приходится вот уже 17 лет подряд ходить и стучать во все двери, постоянно напоминая о себе, о фестивале «Тёмные ночи». Как-то получается, хотя, к примеру, Таллинская городская управа нас никак не поддерживает, выделяя деньги только на гран-при.