Наступает самый опасный период. Он загнан в угол: испуганно мочит Автомайдан за Межигорье; паранойя вынуждает снимать маски с детей в больнице. В страхе, что вокруг предатели, он даже вытер ноги о своего верного пресс-секретаря. Его унизили и уничтожили в Москве, Вашингтоне и Брюсселе.

Ему никто не дает денег. Его в любой момент могут слить олигархи. он уже никому не доверяет. Страна разваливается и расползается у него под ногами. В спину бьет «фронт» и Крым. Спереди наступают бандеровцы. Его, привыкшего гонять кабанов в Сухолучье, самого загнали и не оставили шансов сбежать.

Немногочисленные оставшиеся приближенные сдувают пыль с ассамблеи Кравчука. Подсовывают эту ассамблею ему, обещая, что он еще может выйти сухим из воды. Даже, может быть, стать премьером. Но он уже не видит ничего вокруг и вряд ли соображает, чем это все закончится. Он даже представить себе никогда не мог, что это будет именно с ним - с тем, кому маленький и злой поп прочил великое будущее.

Он бледен, болеет и уязвим, как никогда. И в той же степени опасен - как никогда ранее.