Потенциал падения рынка еще далеко не исчерпан. Стоит задуматься, что мы будем делать, если через год-два отечественная экономика не поднимется? Как скоро появятся новые финансовые конструкции? Наконец, как заемщик с минимальными потерями может отказаться от валютного кредита? Ведь по результатам исследований «мягче» всего кризис переживают граждане Белоруссии, а вот Украина – «полюс неблагополучия». Россия находится посередине.

Главными проявлениями кризиса граждане всех трех стран назвали инфляцию, снижение доходов и самоограничения (отказ от некоторых товаров и услуг). В целом наибольшая обеспокоенность кризисом отмечена на Украине – 62% опрошенных. Чуть меньшее беспокойство испытывают россияне – 5%, наименьшее – белорусы (30%).

Думается, сильное решение есть всегда. И не одно. Даже в постоянно ухудшающейся ситуации, которую в Украине усугубляет военно-политический кризис. И также новое, уникальное решение можно найти, так как такая возможность всегда есть. При этом важно понять: нужно ли вводить единые нормы и правила на украинских рынках, если учесть, что мир давно уже стал глобальным, и насколько быстро финансово-экономические риски пересекают границы государств.

И если мы придерживаемся курса интеграции в глобальную экономическую систему, то нам следует не отставать от развитых стран. Важно параллельно с ними совершенствовать украинское законодательство, регулирующее отечественные рынки. Взаимодействие между регуляторами разных стран должно также стать более тесным и эффективным.

Мы сейчас находимся в уникальной ситуации, когда в некотором роде можем сравняться с рынками развитых стран. Дело в том, что в посткризисный период мы сможем фактически стартовать с одной отметки. Например, страны ЕС сегодня вынуждены менять свои законодательства в той части, которые не сработали в условиях финансово-экономического кризиса. А мы, учитывая отечественный опыт и те просчеты, и недостатки, которые вскрылись кризисом на западных рынках, должны подтянуть наше национальное законодательство до уровня новых и более совершенных стандартов. Вот поэтому у нас и появились серьезные шансы сравняться с развитыми зарубежными рынками, в том числе и по вопросам регуляторной политики.

И, конечно, нам нужны новые технологии. Необходимо движение и подъем молодых сил.

На протяжении последних 30-ти лет мы создавали такую экономику, где ключевым составляющим элементом является финансовый сектор. Еще в 50-е годы прошлого века финансовый сектор получал 10% совокупной прибыли. Сегодня этот сектор получает больше 50%. Вопрос: может быть, снова нужно для финансистов снизить размер получаемой прибыли до прежних 10%? И также давайте увеличим для банков норму резервирования до 15% и повысим учетную ставку до 10%. Правда, при этом слабые банки разорятся, но зато останутся только сильные.

И почему все эти годы независимости мы с удивительным постоянством разрушали нашу производящую экономику? К сожалению, то, что еще что-то производит, целенаправленно у нас закрывается. Мы продолжаем приватизировать предприятия, которые после этого уже в ближайшее время, оказывается, превращаются в торговые или офисные центры, или в еще что-то далекое от производства. И в результате мы вынуждены поддерживать жизнедеятельность страны и общества за счет импорта. А, как известно, для импорта нужны деньги. И что делать? Снова брать новые займы?!

Предполагаю, кто-то возразит, но я думаю, что перспективы и у нас, и у всего мира, мягко говоря, не веселые. Да, господа, на улице кризис. Настало время расплачиваться за жизнь в кредит. Они, Европа и США, 30 лет, а мы 15 лет жили в кредит. Да, теперь пришло время расплачиваться.