Мне так часто в комментариях задают вопрос "Что ты, тварь, тут делаешь?", что пожалуй, стоит ответить. Под катом много букв. Готовьтесь. 

Облегчения от Майдана могло бы не быть. Мы после Небесной сотни перестали считать. Киев отрыдал похороны, потом появился новый фронт, но все уже стало почти привычным. Я не знаю людей, кто бы ушел в дезертирство. Люди просто уходили на войну. Они иначе не могли.

У меня гибли знакомые, мои блогеры искали пропавших людей. Я даже не знала, кому дать в морду насчет того, что во всем виноват Правый сектор, когда ребята из него же помогали вывозить заложников. Этих претендентов на мой хук справа было слишком много. 

Сначала злилась, потом просто стала работать немножко по больницам - вещи, постельное, посуда, что кому. Находила таких же. Нужно было просто дать людям понять, что их не бросили. Я не вписывалась в волонтеры, просто находила объявления, давала, что могла, мой вклад ничтожен, но я надеюсь, что он кому-то помог. Мы обменивались наводками всякими, меня греет мысль, что мы не докладывая, справились. 

В это время убивали украинских офицеров. Не Правый сектор, нет. Люди без опознавательных знаков просто сбивали вертолеты. Вертолеты, которые летали по своей, мать его, территории.

Знаете, я выросла в гарнизоне. ТА армия, мой папа, та война с контрабандистами на границе… Нет, это было совсем другое. Вялотекущий процесс, который он отровнял за годы вместе с нашим крутым участковым… Я играла с патронами и гильзами, но там была уверенность, что если чо у нас есть танки и винтовки. 

Может, я ребенком была, но уверенность эту я помню. 

Папа был самым лучшим, потому что у него был вертолет и уазик. А там, если чо, будут и танки. 

У детей нынешнего поколения такой уверенности не было. Армию долго разоружали. Силами двух стран при чем. Штаты нас тоже разоружали, если чо. Ну еще немножко до этого. 

И вот теперь представьте себе состояние отчаянья этих военных и нежелание воевать. Потому что не с чем и хрен его знает, как. 

В таком состоянии неудивительно погибнуть. 

В нынешней стране единственно правильным решением было включить озверевших партизан. Потому что они умеют и с вилами. 

А еще они все с телефонами и читают то, что их убивает. Потому что вот так - нельзя жить в дерьме и не сталкиваться с ним. 

Я сама писала магисторскую по информационным войнам. Я поняла, что я лох. То, что было под ногами, не вписывалось ни в какое научное объяснение. 

От этого был настолько серьезный внутренний перекос, что мне надо было что-то менять. Я понимала, что еще немного, и я в натуре запишусь в Национальную гвардию. Более того, с моими показателями меня бы призвали туда в первых рядах. Но я так же понимала, что это уже слишком. Слишком сильной была внутренняя боль. И, как обычно, выбрала самый трудный из вариантов. Понять врага.

Переезд сформировался сам собой, я не специально его сочиняла. Так вышло. И я начала пытаться понимать, ну не может же быть так….

Россия с ее криками в нашу сторону, не была всей Россией. Я много раз говорила, что надо быть и видеть и только потом говорить. Что делает Путин, видим мы все. Но настроения народа надо знать, только говоря с ним. 

Я уже тут месяц с переменным успехом, если не больше. И могу уже что-то говорить. 

Москва делится на два неравных лагеря. Лагерь тех, кто против того, чтобы Украину трогали, больше. 

На Филевском рынке много крымчан. Торгуют, как кавказцы или азиаты, специями, травами, овощами. Чудесные ребята. Узнав, что я из Крыма, всегда делают скидку, всегда все очень душевно. Они давно в РФ, многие из них давно ушли от статуса нелегала. Они все против. Среди них как русские, так и крымские татары. Спрашивают, получила ли я русский паспорт. Трясу украинским - вздыхают. Мол, молодец, но нам так нельзя. 

В Ростове все как бы за Путина, но все были против аннексии Крыма. По Донбассу краснеют, но молчат. Мне ничего не надо рассказывать, видео, ссылки - это все говно, нужно слушать людей. И видеть. 

Люди не хотят, чтобы кто-то кого-то убивал. 

И они видят военные грузовики, идущие через их область и они сдержанно кашляют - хватит жертв. Я достаточно понимаю смысл этого кашля. Они помнят Чечню. Ростов как никто ее принял на себя. 

Говорю только то, что слышала и видела. 

Еще раз большими буквами пишу - я не внедрилась, не работаю НИ НА КОГО, мне никто не платит, я такая, какая есть. Россияне не хотят ни аннексии, ни войны. 

Ее хочет только Кремль. 

Далее по пунктам. 

Коренные москвичи, те, кто интеллигенция, сдержанно молчат. В их семьях многое помнят из разных годов. Они хорошо помнят историю. 

Да, Россия нынешняя это не 37 год и не 78-й, никто не запрещает петь песни Цоя на улице или вешать портреты Высоцкого. Все действительно делают, что хотят. 

Да, тут много свободы. Такой простой советской свободы. Очень много классных моментов с упрощением простых бюрократических вещей, я не спорю. Но они есть и в Украине. В принципе, мы тут равны примерно. Это глобализация. 

Правда, забавно выглядят санкционированные митинги, огороженные, как в обезьяннике. Странно выглядит ситуация с Януковичем, место укрытия которого знает любой ростовский таксист, странно выглядит сервис, щедро припудренный имперским величием… 

Странно выглядит хреновая карма относительно любых больших проектов. Странно выглядит уже привычный график дней траура по падающим самолетам. Странно смотрятся падающие подряд ракеты. Очень странно выглядит отсутствие нормальных заправок на платных трассах. Иногда их вообще никаких. 

Странно выглядят полуброшенные области типа Брянской, или абсолютный ад с ездой на юге. Странно выглядят венки, которыми густо украшены трассы всей Кубани, и это никого ничему не учит. 

Да, есть странности. 

Но в целом Россия - страна, пытающаяся развиваться. Я не могу назвать ее развитой после того, как побывала на трех континентах. Она пытается. И честно говоря, все украинцы так устроены, что даже будучи в полной вражде с Россией, они бы порадовались за достижения. Они так устроены. 

Это все понимают, и поэтому все сдержанно кашляют. 

Тут надо добавить, что Россия всегда для каждого своя. Зависит от окружения. Моя Россия немного выше основной, так как я не вращаюсь в кругах людей, которые живут на пособие. Хотя я понимаю, что даже московские огни Москва-сити, которые у меня через дорогу, имеют дно. 

И вот это дно откровенно страшнее украинского. 

Я побаиваюсь туда соваться, но я еще схожу. А основная масса просто че-то делает и как-то живет. Им по большому счету не нравится агрессия страны, но так-то они больше, чем украинцы, исповедуют "моя хата с краю".

Их это не касается. 

Иными словами, есть Россия, а есть российский режим. А есть вполне себе нормальная Россия. 

Вряд ли она станет мне родиной, нет. Я слишком стара, чтобы любить удочерившую меня мать. И слишком хорошо помню происхождение украинских слез. Всей страны, не надо мне рассказывать, я помню, сколько людей выходило на площади. Никто из комментаторов моих заядлых там не был, а я была. Это мачеха. Вынужденная, но я научусь ладить и с ней. 

Она не так плоха, хоть и с придурью. Вот сама по себе, без периодических высеров власть имущих - совсем неплоха. 

Открытым текстом в самой же Москве все говорят, с откровенно диким хохотом, что тролли и ватники понабраны из деревень, и что каждому надо как-то зарабатывать. Москва прошла первую волну таких заробитчан на разных уровнях, пройдет и сейчас. 

Москве похер. Она спокойна и работает. Потому что тут нет людей без занятий. 

Другое дело остальная страна, но…. Москва не Россия. А я пока в Москве. Сложно говорить. 

Но нормальная Россия объективно не хочет той войны, которая фактически идет. 

Я не сбежала. Это был трудный выбор, но я знаю, зачем. Увы, ставлю личное выше общественного, хотя меня бы в Союзе заклевали. Некоторые уже и в Украине попытались заклевать. Ну что ж… очередная чистка контактов. Чистота совести вынуждает. 

Моя работа теперь будет связана с большим количеством поездок по России. Она очень разная. Я буду делать все то же, что и раньше, только в бОльших масштабах. 

Так вышло. Потому что я узкий специалист, и увы, без знания языков. Сейчас я это исправляю. И потом… блогерство - моя жизнь….Пока это можно реализовать только тут, на просторах империи. 

Но в этих поездках я сложу свое мнение и сама для себя что-то пойму. Сейчас иначе нельзя. 

Если получится так, что я пойму что-то плохое - будет другая страна. Еще не было такого места, где я бы не стала востребованной. 

Могу только сказать - с закрытием участков после голосования за президента я испытала облегчение, как после сложных родов. Где бы я ни была, что бы я ни делала, мой дом только там. И если мы родим победу… Я буду рада, если та Россия, которую я вижу и в которой я живу, обнимет меня и скажет: ура, вы справились. 

Храни тебя Господь, Родина…

Слава Украине!