У проекта «Новороссия» нет идеи. Единственная его цель – насильственное присоединение части или всей Украины к тёмному настоящему России, которое пропагандисты называют русским миром

Скоро будет полгода, как Россия вторглась в Украину. Идёт необъявленная и оттого ещё более страшная война. Гибнут люди. Сердца живых наливаются свинцом.

В ленте рядом две серии фотографий. На одной – День ВДВ в Киеве, раненые украинские бойцы, которых волонтёры навещают в госпиталях. Всем миром собирают ребятам на протезы, кого-то увозят лечиться в Европу и Израиль. На другой – трое ровесников этих ребят, солдаты вооружённых сил РФ, где-то в Донбассе гордо снимаются на фоне растерзанного тела украинского воина, как охотники после успешной охоты на льва.

Это два разных мира, максимально далёких друг от друга. В одном – борьба за каждую жизнь, освобождение пленных, списки погибших. В другом – грабежи, мародёрство, пытки и безымянные трупы, чуть присыпанные землёй в лесополосе.

В «Новороссии» есть пыточные подвалы, показательные расстрелы, вспоротые животы, пьяные «ополченцы», бродящие в поисках поживы среди останков пассажиров Боинга. Но в ней нет раненых, искалеченных, нет списков погибших. Куда деваются «новороссы» - жертвы войны? Эту тему тщательно обходит российская пропаганда, её не поднимают в сообществах антимайдана. Почему в России об этом молчат все, за исключением пары отважных журналистов, чьи статьи не читают родные и близкие добровольцев? 87% телевизионного большинства вообще не задаётся таким вопросом. А ведь это и есть самая страшная правда русского мира на выезде, ключ к его пониманию.

Трудно сейчас найти столь же бесчеловечное общество, как террористические организации ДНР и ЛНР. Даже боевики свирепого Исламского государства Сирии и Леванта не доходят до такой стадии дегуманизации противника. На их страницах в соцсетях – коллекции расстрелов, распятий и отрубленных голов, но это казни врагов, а не сафари на зверя. Исламистов ведёт за собой идея, утопия – создание государства по нормам шариата, потому и противника, даже кафира (язычника), они рассматривают как носителя убеждений, то есть человека, личность.

У проекта «Новороссия» нет утопии, подобной коммунизму, фашизму или исламизму. Нет никакого светлого будущего. Единственная его цель, как видят её сами террористы, – насильственное присоединение части или всей Украины к тёмному настоящему России, которое лубянские пропагандисты лукаво окрестили русским миром. Отныне любая земля, где живёт русскоязычное население, может быть принуждена к русскому миру с его диктатурой чекистской олигархии, неофеодализмом, тотальной несправедливостью и культом жестокой силы.

ДНР &ЛНР - это мир инферно, ад на земле, где твоя жизнь не стоит ни копейки, а за убитого противника платят в долларах - но потом, если выживешь. Зато дают в руки оружие и позволяют безнаказанно пытать и убивать, почувствовать абсолютную власть над чьей-то жизнью и смертью. Боюсь предположить, но именно эта возможность и заставляет тысячи добровольцев из России и местных жителей востока Украины становится пушечным мясом кремлёвских спецслужб, отдавать жизни за политические амбиции коллективного Путина.

Публичный Путин как образ - сам плоть от плоти этого мира. Года два назад кремлёвские медиа усердно распространяли  историю из WikiLeaks, как «Путин с одного выстрела подстрелил оленя, вскрыл зверю ножом грудную клетку, извлек сердце и протянул гостю (Берлускони) в знак братской дружбы. Итальянский премьер побледнел и рухнул в обморок». Вот она, молодецкая удаль русского мира, квинтэссенция которого -  бандит-беспредельщик Сергей Цапок, банда которого много лет держала в страхе родную станицу. Его кущёвское ханство - истинная реальность российского режима, его идея в платоновском смысле.

Политолог Андрей Окара как-то заметил, что Донбасс отличает от остальной Украины особое отношение к насилию. В этом плане Донбасс действительно близок российским наёмникам, приехавшим принуждать Украину к русскому миру. Но есть и разница: Донбасс не считает садизм доблестью. Поэтому, наверное, из местных жителей ряды «ополченцев» пополняют в основном люмпены, и то не все, а руководство пришлось полностью выписывать из Москвы и Приднестровья. Но подростковый культ силы не позволяет активно противостоять садистам, парализует сопротивление. И единственно возможный конечный пункт эволюции проекта русского мира в Донбассе, если его не уничтожить в ближайшее время, - это станица Кущёвская. Нельзя допустить для людей этой страшной судьбы, какими бы инфантильными они ни были. Подросток может повзрослеть, а вот садист уже не имеет шанса стать нормальным человеком.

Сейчас, когда цивилизованное человечество увидело истинное лицо русского мира, пора признать, что милосердие и отзывчивость русского народа - один из самых лживых и опасных мифов последнего столетия.

Хладнокровная, обыденная жестокость, о которой век назад писал Максим Горький, никуда не исчезла с тех пор, хотя страна пережила индустриализацию и переселилась в города. Массовое образование и советская прогрессорская утопия успели повлиять на эту особенность лишь в малой степени. Российское общество продолжает оставаться жестоким, как и любой постаграрный социум незавершённой модернизации, в котором ценность личности и её жизни ещё равна нулю, а ценностей большой семьи и общины уже не существует.

Изменить что-то можно только одним путём – завершить, наконец, модернизацию по европейскому пути. Вместо этого режим Путина сознательно пошёл на создание идеологии особой цивилизации, где под прикрытием сталинизма, православия и русской этнической исключительности пропагандировалось примитивное «кто сильнее, тот и прав». Такая архаизация сознания - одно из самых страшных преступлений российской власти. Она превращает людей в кровавую нежить, благословляя садизм и убийства.

Сегодня безумные поводыри ведут «русский мир» войной на Украину, как козёл направляет стадо баранов на бойню. Завтра поведут в Азербайджан, Молдову, Беларусь - или внутрь России, против «пятой колонны». Жестокость порождает ответное насилие, и кровавое колесо не остановится – вплоть до революции. Чем раньше, тем меньше будет жертв.