Русский мир

А почему, собственно, только русский мир в Украине? Почему не французский мир в Квебеке, например? Почему не английский мир в Австралии? Испанский в Мексике?

Язык – это важный маячок, но далеко не единственный. Культурно мы связаны и будем связаны всегда, но на этом – все. Та общность людей, которых причисляют к русским в Украине, во многом, имеет схожую трактовку прошлого, но совершенно иной взгляд на будущее, а это куда важнее. «Украина выбрала Европу» - предлагаю понимать дословно, как написано. Русские в Украине тоже выбрали Европу. Пусть Европа не отвечает взаимностью, но это не меняет сути выбора и факта того, что Россия сделала другой выбор. 

Есть еще один момент, который Кремль упускает из виду - свободные выборы. В Украине проводятся выборы, на которых реальные украинцы ставят галочки напротив любимых олигархов, а потом относительно честно считают, за кого поставили больше. Олигархи бывают двух типов: пророссийские и марионетки США. Кремлю кажется, что в какой-то критический для Украины момент можно будет протолкнуть пророссийского кандидата.

Но это только кажется. Украинцы больше никогда такого не выберут. Это противоречит важнейшему социальному инстинкту, который у нас называют патриотизмом. Против природы не попрешь: пророссийского президента в обозримом будущем в Украине не будет, потому что интересы России в данный момент противоположны интересам Украины. По крайней мере, так это выглядит, и реальные голосующие украинцы видят это именно так, а в Украине, напомню, свободные выборы – поэтому пророссийский кандидат наберет в пределах двадцати процентов даже при самых благоприятных для себя и неблагоприятных для Украины условиях. 

Коридор на Приднестровье

Коридора на Приднестровье не будет в виду того, что происходит сейчас в Донбассе. Это прививка для южан. Масса тех, кто будет готов убивать, потому что он русский, всегда будет значительно меньше массы других русских, кто будет готов взять оружие и убить всех этих первых русских, готовых убивать, потому что он русский. Гибридная война на юге, если она будет экспортирована, будет короткой, и мы знаем, кто в ней победит. Уровень поддержки, точнее, ее отсутствие не позволит России успешно вести такую войну на юге Украины.

ДНР и ЛНР

Так вышло, что в Славянске у меня живут родственники. Они не выезжали во время осады. Пересидели обстрелы в погребе. Им повезло. Одна мина попала в соседский сарай. Еще одна мина попала в огород, но география двора такова, что в доме даже не выбило стекла. Осколки и взрывную волну приняла на себя кирпичная стена гаража. Легко отделались. Со славянскими родственниками общаемся – настроения изменились радикально.

Есть такое чувство, что ополченцев, если до этого дойдет, на въезде в Славянск встретят десять тысяч былинных русских баб. Встретят и не одобрят. Это будет покруче правосеков (пусть правосеки на меня не обижаются). Хотя бы уже потому, что стрелять в русских баб не так приятно, как стрелять в фашистских карателей. Освободительный марш Армии Новороссии на север-запад Донбасса не станет триумфальным. Не будет цветов под гусеницами танков. Не будет ни «Ура!», ни «Спасибо, что вернулись, хлопцы». Придется ехать (пусть даже фигурально) по головам своих женщин и детей. И под унылое молчание Лайфньюз.

Но это даже не главное. Если государство Украина отдаст освобожденные от террористов  города обратно тем же террористами, это будет моральное, идеологическое, ценностное и какое угодно самоубийство для этого государства. Если отдаст, то это конец. Поэтому не отдаст никогда.

Патовая ситуация – это самый интересный вариант, потому что его вероятность ощутимо выше нуля. Это может получиться. Это Кремль сможет, если захочет. Но надолго ли? Экономика встанет. Инфраструктура разрушена уже сейчас. Грабить в Донецке скоро станет просто нечего и некого. Молодежь очень быстро разъедется. Останется миллион пенсионеров, и пара сотен тысяч спивающихся бывших шахтеров достаточно флегматичных, чтобы предпочесть остаться там, где уже ничего нет поездке туда, где еще неизвестно есть ли что-то.

Жить на клочке земли в состоянии замороженного конфликта долго - невозможно. А то, что невозможно, априори не будет существовать. Значит, все будет лучше, чем сейчас. Когда-нибудь – обязательно будет. Даже если сначала будет казаться, что все очень, очень плохо.