Накануне дня рождения российского президента Владимира Путина Елена Серветтаз поговорила с психотерапевтом Швейцарской Федерации Психологов (FSP), экспертом в области судебной психологии, доктором психологических наук Филипом Жаффе (Philip Jaffé). Доктор Жаффе в эфире RFI анализирует портрет человека, находящегося у власти в России без малого 15 лет. "Вероятно, можно ожидать худшего", - считает профессор.

RFI: Перед тем как мы приступим к анализу психологического портрета президента России Владимира Путина, не могу не спросить (в качестве дисклеймера, если хотите) насколько точным может быть этот портрет, учитывая тот факт, что вы никогда еще не говорили с Путиным лично?

Доктор Филип Жаффе: Владимир Путин никогда не был моим пациентом, я никогда не встречался с ним за время своей практики как психотерапевт и профессор психологии. Однако, несмотря на этот дисклеймер, есть такая сфера, которая как раз и занимается "психобиографией". Она изучает и анализирует известных людей, основываясь на их личной истории, на том, что нам об этих людях известно в плане социальном, профессиональном. Мы соотносим все это с главными аспектами функционирования человеческого организма, учитывая, в том числе, патологии и психологические заболевания.

RFI: Существует мнение, которого придерживается сразу несколько известных политологов, как на Западе, так и в России: психологически портрет Путина можно сравнить с портретами таких лидеров, как Реджеп Тайип Эрдоган в Турции, Сильвио Берлускони в Италии, Уго Чавес в Венесуэле. Однако, все эти люди друг от друга сильно отличаются. Вы могли бы сказать, к кому из названных выше, Владимир Путин находится ближе?

Доктор Филип Жаффе: Что общего у этих общественных деятелей, так это то, что власть находится или находилась только у них в руках, огромная власть среди народа, внутри страны, внутри регионов. Я бы сказал, что каждый представляет собой вариацию чрезмерной личной самовлюбленности и необходимости все держать под контролем. Власть может развивать в людях форму мании величия.

Они живут в таком пузыре. Все остальные смотрят на них, прислуживают им, всегда повинуются им, то есть, как правило, они потом начинают верить в то, что они лучше других, что они особенные, понимаете? Все эти факторы в значительной степени связывают людей, которые находятся у власти, особенно, если их власть не контролируется, не балансируется другими структурами.

RFI: Вы говорите, что Путин, возможно, думает о себе, что он – человек особенный. Но, если, скажем, мы посмотрим на него и сравним с тем, как выглядят другие лидеры государств, то мы поймем, что ничего особенного в нем нет. По крайней мере, ничего особенного в его внешности нет точно. Наоборот, он выглядит крайне серым по сравнению с остальными.

Доктор Филип Жаффе: Что касается черт лица и выражений Путина, то они довольно пресные. Создается впечатление, что он постоянно контролирует свои эмоции. В английском языке есть такое выражение: as cool as a cucumber (спокойный, как огурец), так вот как раз тот случай. На мой взгляд, он выглядит бездушным и нехаризматичным. Но об этом должны судить другие люди, каждый может делать свои выводы. Когда вы анализируете его действия, когда вы видите, как он управляет (государством, - ред.), когда видишь, как он относится к другим людям, вы, действительно, можете почувствовать, что вся невероятная эмоциональная активность происходит в глубине, а не на поверхности. Вы понимаете, что это крайне умный человек, обладающий превосходными когнитивными навыками, способный принимать решения быстро, основываясь на различных данных. Таким образом, вероятно, его аналитический мышление высоко развито. Но на деле, на поверхности видны какие-то невнятные и неописуемые вещи.

RFI: Иногда все же Путин "открывается" или делает вид. Вспомним момент, когда в очередной раз он стал президентом, выступая на площади, по его лицу текли слезы. Однако, до сих пор не ясно, плакал ли Путин, сильный ветер был ли или это была актерская заготовка.

Доктор Филип Жаффе: Трудно сказать. Вообще-то, люди, которым свойственны сильные нарциссические черты, как правило, в значительной степени, не способны демонстрировать свою нежность, если хотите. Они, как правило, контролируют все, что происходит. Но, опять же, все люди разные. Например, Путин пережил серьезную травму в детстве, и некоторые связанные с этим эмоции могут сейчас неожиданно проявляться. На другом уровне. Путин - тот человек, который крайне привязан к ощущению своего места в государстве. Конечно, я не русский человек, но мне кажется, что в русской культуре мужчины, в независимости от того, злоупотребляют они алкоголем или нет, могут выражать себя в достаточно экспрессивной манере, но довольно быстро все возвращается на круги своя.

RFI: Говоря об истории, Путин как-то сказал, что распад СССР – крупнейшая геополитическая катастрофа ХХ века. Теперь, Запад наблюдает за российско-украинским конфликтом, за военными действиями на юго-востоке Украине, за развитием ситуации с "эстонским шпионом", которого, якобы, поймали в России. Эти действия российской власти для вас как для психотерапевта что означают? Владимир Путин - "реальный пацан", который сражается с НАТО и президентом США Обамой?

Доктор Филип Жаффе: Мне кажется, что он очень чувствителен к психологическим травмам, к унижениям, опять же, налицо признаки того, что это у него было в детстве. Все эти эмоциональные ощущения проходят через него, через его личную историю и через историю России. Любые нападки, любая критика по отношению к России, воспринимается как что-то личное, и я думаю, что Владимир Путин чувствует, что он должен отреагировать силой, как мачо, чтобы защититься. Все это из детства, ему надо доказать, что с ним лучше не вступать в ссоры. Если бы дети толкнули его, он бы показал свою физическую силу в очень убедительной манере, чтобы никто никогда не мог доминировать над ним. Эти личные особенности Путина разрослись в его политической деятельности за все это время, именно поэтому он дошел почти до абсолютной власти в России.

RFI:Кстати, о физической силе: Путин никогда не проигрывает даже женщинам, даже в ходе показательных выступлений перед прессой. Зачем ему так вести себя? Или, опять же, фотография, которую любят западные журналисты - Путин с голым торсом на лошади.

Доктор Филип Жаффе: Он символизирует (почти на грани карикатурной картинки) альфа-самца. Он должен быть замечен в качестве доминирующего самца. Это всегда проявляется, я бы сказал, в почти заведомо беспроигрышных ситуациях – пересилить женщину, например. Хотя здесь бы не помешало проявить галантность все же. Но в целом, президент Путин - пленник своего имиджа, который он же отчаянно пытается проецировать, это его лицо, с которым он чувствует себя комфортно. Но, возможно, здесь есть серьезный расчет (а он очень умный), этот образ в политическом и геополитическом планах работает так: "Не стоит шутить с Путиным или с Россией. И я восхищаюсь тем мужеством, которое я же и излучаю".

RFI: Но на Западе этот имидж не всегда толкуют так, как хотелось бы Владимиру Путину. Например, один британский парламентарий Крис Брайант мне в интервью сказал, что как только вы отчаянно пытаетесь доказать всему миру, что вы настоящий мужчина, и при этом ущемляете права геев, возникают сомнения, не гомосексуалист ли вы. Что думаете по этому поводу?

Доктор Филип Жаффе: Это гипотеза. Существует ряд доказательств, что в целом для некоторых людей, которые стремятся проецировать сильное чувство мужественности, им необходимость пресечь более мягкую "гейскую", немужскую сторону их личности. Это стереотипное мышление, лишь предположение. Другой гипотезой может стать, например, борьба Путина с чувством неполноценности. Он должен постоянно демонстрировать, что силен и что нет никаких признаков ослабления обороны, так он чувствует себя комфортно. Потому что он чувствует себя в некотором смысле некомфортно, и это снова возвращает нас к его детству, в котором имели место обида и травмы. Таким образом, существует несколько различных гипотез, и я бы не стал склоняться в пользу одной или другой, так как я никогда не занимался психоанализом лично с Владимиром Путиным.

RFI: Лично, конечно, нет, но вы помните фотографию, на которой Владимир Путин целует ребенка в голый живот. Несколько странное поведение для президента страны не находите, по крайней мере, если смотреть на это отсюда, с Запада?

Доктор Филип Жаффе: Да, крайне удивительное поведение. Я вот даже посмеялся, пока вы задавали вопрос. Потому что в наше время очень просто заподозрить кого-то в педофилии. Не знаю, я не видел достаточных доказательств этому в поведении Путина. Тем не менее, я все же мог бы сказать, что налицо множество свидетельств тому, что Путин – социально неадаптированный (неловкий) человек. У него существуют проблемы с развитием отношений, с поиском друзей и т.д. Эта неловкость проявляется разными способами. Либо не быть галантным с женщинами, либо проделывать странные вещи с детьми, либо желание постоянно находиться с людьми младше себя. Потому что, когда вы неадаптированны в социальном плане, с детьми вам намного легче: они имеют тенденцию быть проще, они смотрят на взрослых снизу вверх. Таким образом, вы можете построить несколько догадок, но я бы все же сказал, что налицо именно социальная неловкость, чем педофилические наклонности.

RFI: Многие задаются вопросом: на сегодняшний день, сам ли Путин управляет государством или он уже на такой стадии, что за него это делают другие люди? Вообще, на ваш взгляд, Путин похож на человека, которым можно манипулировать?

Доктор Филип Жаффе: Политологи на этот вопрос ответили бы лучше, у них есть понимание этого аспекта, но как психолог, коим я являюсь, скажу, что Путин не похож на марионетку. Опять же с ограниченным пониманием политических наук, я бы сказал, что Россия – огромная страна, которой крайне тяжело было бы управлять, если бы Путин не окружил себя группой очень способных и влиятельных людей, которые прикрывают его или выполняют его указания. И мне кажется, что у него много навыков, а не только навыки в проявлении силы, безжалостности, себялюбия. У Путина есть навыки для контроля и осуществления комплексного изменения общества. Их дополняет солидная группа поддержки. Эта группа людей находится за ним (за Путиным, - прим. ред.), это придает ему больше энергии. Люди смотрят в затылок своему лидеру, но это дает им чувство того, что они становятся богаче, что они пользуются преимуществами места, которое они заняли во властной структуре.

RFI: Стоит ли опасаться, что однажды все это, все эти детские психологические проблемы и травмы могут прорваться (или уже) наружу ?

Доктор Филип Жаффе: Я считаю, что в научной литературе существует достаточно доказательств, даже в современной новейшей истории есть примеры, когда выяснялось, что у амбициозных людей, стремящихся получить политическую власть, было проблемное детство. Так они компенсировали все это в будущем, чтобы, наконец, почувствовать себя лучше, почувствовать свою значимость. Время от времени человечеству везло, потому что некоторые лидеры не только занимались компенсацией своего психологического ущерба, но и служили на благо своего народа.

Существуют также свидетельства того, что многие люди во власти имели и имеют переходные или даже хронические психические заболевания - маниакально депрессивные эпизоды, какие были у Теодора Рузвельта, или другие виды психопатологии. Это, действительно, интересно анализировать особенно у мощных квазидиктаторов или диктаторов вроде (Муаммара) Каддафи или (Бенито) Муссолини: иногда их власть разрастается так, что они теряют чувство реальности. Потеря чувства реальности может привести к тому, что они становятся все более иррациональными и совершают все более странные поступки, становятся непредсказуемыми и крайне опасными. Существует даже синдром, который описывает как раз весь этот процесс - Hubris syndrome – гипертрофированное самолюбие, связанное с тем, что в течение длительного времени у человека в руках была слишком большая власть.

Я не говорю, что у Путина синдром Хубриса. Хотя многие, несомненно, отметят, что Путин-политик является прекрасным примером этого синдрома. Итак, где же ставить отметку? Где расположен Путин на спектруме – сильный лидер государства или психически нездоровый диктатор? Многие говорят, что у Путина четко проявляются признаки второго, нежели первого. Это не совсем то, что я думаю, потому что Путин все же не Каддафи, но опасность всегда существует, если власть не контролируется Конституцией, которая гарантирует безопасность.

RFI: Логичным было бы спросить, лечение от этого существует?

Доктор Филип Жаффе: Да, существует простое лечение: вам нужно время от времени уступать власть, и научиться определенной скромности – не быть человеком, который всегда командует окружающими, дает им приказы.

Конечно, если бы г-н Путин участвовал в нашей беседе, он бы возразил нам: "Что вы! Я же некоторое время был премьером, а надо мной был президент".

Но нам всем известно, что когда президентом России был (Дмитрий) Медведев, реальной силой в российской политической структуре оставался Путин. Действенное лекарство от превращения политического лидера в иррационального и опасного человека – это гарантии того, что его власть ограничена во времени, и в определенный момент ему приходится отказаться от нее. Мало кто из великих лидеров, имевших абсолютную власть, смог достойно уйти по собственной инициативе… хорошим, хотя и давним примером, может быть уход Джулиуса Ньерере в Танзании.

RFI: Последний вопрос: Почему, на ваш взгляд, часть населения России позволяет телевидению манипулировать собой, смиряясь со всем, что приходится терпеть по воле их политических лидеров? Отсутствие свободных и честных выборов, права свободно выражать свое мнение и т.д.

Доктор Филип Жаффе: С чисто западной точки зрения, впечатляет, насколько долго русские готовы молча терпеть, тогда как они вполне способны изменить систему, сделать так, чтобы она больше прислушивалась к их потребностям и улучшала их общественное положение и так далее. Я не специалист по русскому менталитету, но, исходя из того, что я читал, и из моих собственных рассуждений, народ России на протяжении своей истории всегда подчинялся очень сильной и централизованной власти. Коммунистическая партия держала российский народ в ежовых рукавицах много лет, больше, чем может себе представить разумный человек, до нее то же самое можно сказать о царской власти. Я не знаю, требуется ли больше образования и демократических институтов, но, несомненно, история повторяется и, вероятно, можно ожидать худшего.