Сегодняшнее ослабление гривни имеет под собой как объективные, так и чисто психологические причины. Свою роль сыграла паника, но она имела под собой рациональные предпосылки – потеря экспортной выручки за счет снижения выплавки металла в августе, снижение цен на продукты сельского хозяйства, введенные Россией ограничения на украинские товары. Чисто же психологический фактор проявился таким образом: в июле, когда ситуация была спокойнее, курс стабилизировался на уровне 11,5-11,9.

Но как только РФ стала наращивать агрессию, после очередных обострений и смертей паника возобновилась, и курс перешагнул отметку 13.

Есть два сценария дальнейшего развития ситуации. Если до конца года военные действия прекратятся, и мы достигнем с РФ договоренности по газу – особенно по временной цене (до судебного рассмотрения в Стокгольме), гривня может остановится на уровне 12,8.  Если же перемирие не продлится, а падение экономики дойдет до 8%, украинцам можно начинать готовиться к курсу 14,5.

В связи с войной на Востоке Украины стране не удалось добиться роста, на который в правительстве надеялись в начале года – спад экономики оказался выше, чем предполагалось, объемы экспорта и возврата валютной выручки снизились. Чтобы справиться с этим, правительство и Нацбанк приняли ряд не совсем рыночных административных мер, попыток ручного управления. В условиях кризиса и войны они уместны, но главное – понимать, что эти меры эффективны исключительно в краткосрочном периоде и ими нельзя злоупотреблять.

Кроме того, проблема девальвации не решится усилиями одного НБУ, коммерческих банков или экспортеров. Это общая ответственность, и попытка одной из сторон получить сиюминутную прибыль за счет других болезненно отзовется на здоровье всей системы. Так что тут стоит взять на вооружение способ, которым пожарники играют в домино: они не прячут кости, сразу показывая друг другу, что имеют на руках. Настолько же открытой должно быть сотрудничество участников рынка. 

Если перемирие окажется длительным, можно будет говорить о восстановлении экономики и укрепления гривни. Вот только происходить это должно не за счет интервенций и истощения золотовалютных резервов. Раньше у нас вся экономика работала на курс гривни, а теперь курс должен работать на экономику. Для того, чтобы национальная валюта была сильной, нам нужна конкурентоспособная экономика. Девальвация – это болезненный процесс, но иначе мы вообще бы разучились инвестировать в производство.