Украина стоит на пороге формирования  новой власти. Изменения в лучшую сторону налицо. В парламенте больше не будет Коммунистической партии, политсилы под названием «Партия регионов», а также националистической «Свободы». Вместо них законодательный орган пополнился свежими лицами: общественными активистами, комбатами, майдановцами и журналистами. Но, несмотря на все это, мыслящих людей посещает ощущение, будто они попали во вторую серию фильма «Матрица» и видят на экранах фразу «Перезагрузка системы». 

В начале года люди Евромайдана заставили систему рухнуть, но сегодня она перезапустилась, хоть и с некоторыми апгрейдами, а новые ее программы и файлы, то есть люди при должностях и связи, между ними возникающие, непременно будут подчиняться старым законопорядкам. Многие из них, и того более, являются хранителями прежних устоев. Доказательством чему, к примеру, служит формирование коалиции только из фракционных, то есть управляемых политсилами депутатов. Вопреки всем заверениям, краеугольным вопросом создания коалиции является разделение должностей. Можно назвать и другие примеры, свидетельствующие о том, что до новой политсистемы нам еще далеко.

А теперь о крымских аспектах этой истории. Вспомним февраль 2014 года. Евромайдан побеждает, на его сцене представляют новое правительство, возглавляемое людьми, которые еще при Януковиче были готовы принять предложения усесться в желанные кресла и занять должности, забыв о требованиях народа. Но президент бежал, вертикаль власти рухнула – и эти политики волей случая оказались на вершине.

Тогда крымчане, отождествляющие страну с ее властью и ненавидящие эту власть, начали ненавидеть и постмайдановскую Украину. В отличие от патриотов, они не понимали и не понимают, что Украина не равна тимошенкам, яценюкам и турчиновым, которые еще при оранжевой власти себя скомпрометировали и являются, мягко скажем, личностями неоднозначными. Поэтому когда крымчане увидели, что после революции к власти пришли именно такие личности, они вдруг захотели оказаться в другой стране. Я отлично помню, как мои родственники и знакомые разочарованно воскликнули после того, как Яценюк вывел на сцену Майдана новых министров: «Ну и кого поставил ваш Майдан во власть? Турчинова? Денисову, которая скомпрометировала себя еще в Крыму и вдруг теперь снова министр? Кто стал у власти? Это же катастрофа!»

Тогда же многим крымчанам стало понятно, что власть самоперезагрузилась, и ни о каких реформах с такими персонажами не может идти и речи. Уже через несколько дней на полуострове произошло то, что произошло: появились «зеленые человечки», и Крым стал дрейфовать в сторону России, в том числе, благодаря тем личностям, которые стали главенствовать в Киеве. Их прозвали импортным словом «хунта». Во-первых, благодаря их негативному реноме, во-вторых, потому, что они откровенно «слили» Крым России.

«Это же ваш Майдан их назначил», – сетовали крымчане в разговорах с украинскими патриотами, которые пытались объяснить, что этих людей Майдан вообще-то освистал и во власть не выбирал. Но спорить было сложно, ведь результат налицо: за или против народ, но именно эти люди пришли к власти.

Разница между крымчанами, выбравшими тогда Россию, и патриотами Украины, состоит в том, что вторые понимают: представители «новой» власти – временщики, призванные стать у руля, пока не готовы к этому по-настоящему ориентированные на европейские ценности кадры.

Фактически, то же самое происходит и сегодня. К власти возвращается очень много старых лиц, которые не умеют работать так, как того требует общество. И очень скоро они себя снова скомпрометируют. Поэтому аналитики прогнозируют третий Майдан, который свергнет сегодняшнюю власть, после чего можно будет говорить уже о настоящем возрождении страны. Политологи дают этой Верховной Раде, а, соответственно, и правительству, от полугода до двух лет.

По истечении этого срока в Украине к власти должны прийти молодые реформаторы, ориентированные на Европу, и провести необходимые изменения, принять по-настоящему полезные законы, обеспечить их надлежащее выполнение и вывести Украину на уровень экономической и социальной устойчивости. И уже после этого можно будет готовить о возможности вернуть Крым.

Чтобы вернуться, Крым должен дозреть до этого самостоятельно. Если даже предположить, что полуостров может быть возвращен силой, то не ясно, зачем такой исход самой Украине. Реванш? Украинское общество уже переросло ментальность реваншизма, которая так свойственна путинской России. Тем более что в таком случае крымчане будут ненавидеть своих «освободителей», а украинцы уподобятся россиянам, которые все берут силой. Геополитическая ценность Крыма? Она не так высока, как может показаться непосвященному. Поэтому аргументов в пользу силового сценария практически нет.

Крым должен захотеть вернуться. Крымчане должны увидеть, что в Украине лучше. Что Украина меняется. Что в ней царят не коррупционеры и жулики, а прогрессивные политики и госслужащие. Если крымчане не почувствуют досаду от своего просчета относительно украинского будущего, если не почувствуют некую обделенность вследствие разъединения, ничего не получится. У них должно быть то ощущение, какое бывает у девушки, расставшейся с без пяти минут миллионером, но не знающей об этом, а потом увидевшей его в глянцевом журнале в списке завидных женихов.

Когда это может произойти? Прогнозы озвучиваются разные: от 5 до 10 лет. Хотя ускорить процесс может стремительно ухудшающаяся ситуация в России, к коей Крым теперь де-факто относится. Но до того, как Украина сама станет желанной для большинства крымчан, мы сможем говорить лишь о новых потоках переселенцев. Не более того. А возвращение территории должно стать логическим завершением той ситуации, которая сегодня развивается в двух соседних враждующих странах. И возглавить это возвращение должны будут совершенно новые политики, живущие в другой системе ценностных координат.