Тут Аркадий Бабченко написал: "Несмотря ни на что, Майдан - лучшее, что было в моей жизни".

Спасибо, что здорово сформулировал, Аркадий. Потому что я думаю ровно так же.

Всю весну и лето некогда было вспоминать о Майдане: новые впечатления, новые тревоги, новые герои интервью и репортажей. Некогда было поднять голову, осмотреться.

Но сейчас, когда начинается парад годовщин, Майдан в моей памяти начал оттаивать. И одно за другим голову заполняют воспоминания.

...Я помню, как мы с Maria Kuzmenko увидели пост Mustafa Nayyem, сорвались и поехали на Майдан. Еще какое-то одеяло с собой прихватили...На месте оказалось, что лучше бы взяли зонтики и какой-нибудь раскладной стульчик. Но было здорово - хотя и непонятно, что из всего этого выйдет.

Я помню безбашенно-отважную Тетяна Чорновол, залезшую на СБУ-шную машину-шпион неподалеку от Украинского Дома. Помню, как на защиту машины подогнали ВВ-шников, как они стояли, ощетинясь, среди огромной толпы экстремистов под названием "народ". Потом в воздух полетели светошумовые гранаты, одна из них упала мне под ноги. После этого два дня, обращаясь к жене и теще, я поворачивался правым ухом: левое практически ничего не слышало.

Помню одно из ноябрьских вече - тогда еще под Украинским Домом. Стоим мы с Ольга Мусафирова - и с профессиональным интересом отмечаем для себя, что Владимир Кличко говорит примерно так же быстро и связно, как его брат Виталий.

Дальше - избиение студентов, и все замелькало как в калейдоскопе. Помню утро 1 декабря, мы с женой возле Софии - и насмерть перепуганная девочка с удивительным достоинством (да, бывает, оба состояния пересекаются!) рассказывает: "Мы с подружками бежали к Бессарабке...а по дороге рядом ехали машины с "титушками" и улюлюкали, и было так страшно!...". И девочка захлебывается слезами...

Еще помню дым шашек у Банковой. Прикрыв рот и нос шарфом, вместе со всеми нагибаюсь когда идет новая ядовитая волна. Нагибаясь, я сначала пытаюсь отзваниваться в "Цензор", а потом как акын строчу то, что вижу, в планшете. И за много километров от Киева Veniamin A. Astrakhantsev пишет в ответ: "Ты это...поосторожнее там!".

К тому времени Юрий Бутусов уже разбили голову, а Valerij Kucheruk был где-то рядом, в толпе, но мы друг друга так и не увидели...

Помню возвращение Януковича из Китая, неумолимую зачистку баррикад. Не забуду Sergey Vysotsky с женой: они стояли между какими-то автобусами, взявшись за руки, то ли не позволяя им ехать дальше, то ли не пуская кого-то. Сережа, у меня тогда комок был в горле, глядя на вас, но я улыбался и вместе с вами спорил с каким-то ВВ-шным офицером.

А потом пошел к дальним баррикадам. Сверху хлопьями валил снег, на Лютеранской шеренга к шеренге стояли менты и протестующие, а между ними что-то хрипел в мегафон Зорян Шкіряк в оранжевой (красной?) куртке.

Помню, я передал эту новость по телефону, а через 20 минут позвонила из Сум Elena Sverdlenko и сказала: "Ты знаешь, что у вас на "Цензоре"?". "Да, - говорю, - новости мои сейчас на "Цензоре" идут". "Нет, там сейчас обыск, ты хоть не там?". Нет, я был не там...

Помню, будто во сне, как пришел в пресс-центр в Доме Профсоюзов, то тут то там видя сочувственные взгляды. Помню кашляющую, но неугомонную Kristina Berdynskykh (Крис, Є-люди тогда уже ведь были, да?), серьезно-усмешливого Sergiy Grishyn из только-только начавшего работать hromadske.tv, показывающего мне, любопытному, "чем это вы стримите". И уставшую от пахоты, но всегда безукоризненно спокойную Катю Лебедеву, и того же вездесуще-все-подмечающего Аркадия Бабченко. И как забыть аристократически-неустрашимого Arsen Avakov, который с самого начала Майдана - и до самого конца, пешком, гуляючи, проходил путь от гостиницы "Киев", где от "титушек" негде продохнуть было, - и до самого Майдана...

Помню жутковатую ночь первого штурма - сначала мы с Євген Положій бегали между баррикадами, пытаясь что-то фотографировать. Потом я очно познакомился с Sergey Koshman - один из самых тонких, небанальных людей, с которыми меня свел Майдан. И все это время я передавался на издание, а Виталий Криворучко стоически записывал мои вопли в телефон, пытаясь отделить их от криков стоявших на сцене Русланы и Андрия Парубия...

А перед самым Новым Годом помню посиделки в "Цензоре". И Юрия Бутусова, который с улыбкой говорит: "Виктор Федорович этим своим давлением совершает большую улыбку. Он мобилизует людей. Это ему еще аукнется...".

Юра, колись, где у тебя спрятана машина времени? Я, помнится, был в то время не столь оптимистичен...Но впереди был 2014 год, и хотелось верить в лучшее...

Да, ребята, это было лучшее время в моей жизни. И я рад, что те воспоминания оттаивают. Это ведь в "Гарри Поттере" воспоминания хранятся в такой себе хреновине под названием "pensive"? Вот пускай моя страничка в ФБ и станет на время хранилищем воспоминаний о Майдане.