«...По моему убеждению, любые попытки замедлить темп научно-технического прогресса, повернуть вспять урбанизацию, призывы к изоляционизму, патриархальности, к возрождению на основе обращения к здоровым национальным традициям прошлых столетий - нереалистичны. Прогресс неизбежен, его прекращение означало бы гибель цивилизации. Еще не так давно люди не знали минеральных удобрений, машинной обработки земли, ядохимикатов, интенсивных методов земледелия.

Есть голоса, призывающие вернуться к более традиционным и, возможно, более безопасным формам земледелия. Но возможно ли осуществить это в мире, где и сейчас сотни миллионов людей страдают от голода? Несомненно, наоборот, необходима дальнейшая интенсификация и распространение ее на весь мир...

Нельзя отказаться от все более широкого применения достижений медицины и от расширения исследований во всех ее отраслях, в том числе и в таких, как бактериология и вирусология, нейрофизиология, генетика человека и генная хирургия, несмотря на потенциальные опасности злоупотребления и нежелательных социальных последствий некоторых из этих исследований. То же относится к исследованиям в области создания систем имитации интеллекта, к исследованиям в области управления массовым поведением людей, к созданию единых общемировых систем связи, систем сбора и хранения информации и т.д....

Нельзя отказаться от все более широкого использования искусственных материалов, синтетической пищи, от модернизации всех сторон быта людей. Нельзя отказаться от растущей автоматизации и укрупнения промышленного производства, несмотря на связанные с этим социальные проблемы. Нельзя отказаться от строительства все более мощных тепловых и атомных электростанций, от исследований в области управляемой термоядерной реакции, поскольку энергетика - одна из основ цивилизации...

Нельзя отказаться от расширения работ по освоению околоземного космоса и по исследованию дальнего космоса... Все главные стороны прогресса тесно связаны между собой, один из них нельзя отменить, не рискуя разрушить все здание цивилизации; прогресс неделим. Но особую роль в механизме прогресса играют интеллектуальные, духовные факторы».

Это - фрагмент нобелевской речи академика Андрея Сахарова, произнесенной от его имени в 1975 году. Почему не «произнесенной им», а «произнесенной от его имени»? Кто жил в советские времена, тот знает, что непреодолимым препятствием для выезда в «капиталистический мир» были не только политические мотивы, но и слишком большие (по мнению «компетентных органов») знания, касающиеся ВПК СССР. Относительно академика Сахарова в полную силу действовали оба эти вполне официальные препятствия. А еще - безумная ненависть, которую испытывало к нему руководство «ума, чести и совести» тоталитарного государства.

И когда четверть века назад, 14 декабря 1989 года, Андрея Сахарова не стало, облегченно вздохнуло очень много руководящей сволочи, которая под давлением событий вынуждена была согласиться с перестройкой, - но потом, буквально за десятилетие, взяла реванш, начав создание в России неототалитарной имперской системы путинизма.

... Казалось бы, все у него было, чего может стремиться ученый в СССР - в 32 года (!) стал академиком, в 41 год уже был трижды Героем социалистического труда, лауреатом Ленинской и Сталинской премий. Его имя было известным в кругах «засекреченных» физиков (а таких в Советском Союзе хватало). Для интеллектуалов такого уровня, которые работали на нужды ВПК, государство не жалело ничего - ни наград, ни материальных благ, ни финансирования тех учреждений, которые создавались специально под них. Казалось бы, работай сколько душе угодно, наслаждайся жизнью, а не нравится коммунистический строй - стань в позицию интеллектуальной фронды, как сделали это академики Капица или Гольданский.

Был и другой вариант - выйти, как тот же Капица, из когорты «засекреченных», заняться «публичной» физикой или космологией, получить за это Нобелевскую премию, писать популярные книги о науке... Но Сахаров заметно отличался от своих коллег, даже тех, кто не любил советскую систему, но сотрудничал с ней. Скажем, академик огромные, по тем временам, деньги, полученные в виде многочисленных премий, передал на нужды «передовой советской медицины» - половину Красному Кресту, половину - на строительство онкологического центра, за что его никто (по крайней мере, официально) так и не поблагодарил.

Более того - Сахаров отказался от машины с шофером, от спецпайков и спецполиклиник, что вызвало очевидное недовольство руководства. А вместе с тем он начал с помощью своего научного авторитета давить на партийных бонз для немедленно запрета ядерных испытаний в атмосфере, космическом пространстве и под водой - и не в последнюю очередь благодаря ему СССР подписал с западными государствами в 1963 году такое соглашение.

Следующим, вполне логичным шагом академика Сахарова стало подписание им - вместе с рядом других интеллектуалов - в начале 1966 года в преддверии ХХIIІ съезда письмо Леониду Брежневу, в котором говорилось об опасности возрождения сталинизма в СССР. А в 1968 году Сахаров разослал советским вождям меморандум «О прогрессе, мирном сотрудничестве и интеллектуальной свободе», который вскоре появился в Самиздате и был опубликован на Западе под несколько более публицистическим названием «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе». Одним из сюжетов этого содержательного текста была критика государственной украинофобии во времена сталинщины.

Дальнейший путь академика Сахарова - это путь выхода принципиального и честного человека за пределы бесчестной системы и противостояния с этой системой. В этом длительном противостоянии Андрей Дмитриевич защищал права индивидуальные, социальные и национальные всех, кто был жертвами советской системы (а такими жертвами, в основном не осознавая этого, было не менее 90% населения СССР...).

В упомянутой уже речи по случаю присуждения ему Нобелевской премии мира Сахаров называет немало имен заключенных и ссыльных украинских инакомыслящих: Надежда Светличная, Стефания Шабатура, Ирина Калинец-Стасив, Ирина Сеник, Плющ, Глузман, Мороз, Караванский, Марченко, Шухевич, Светличный, Лукьяненко, Сергиенко, Лупынис, Рубан, Плахотнюк, Стус, Сверстюк, Кандыба, Романюк, Гель, Пронюк, Сапеляк, Калинец, Сеньков, Гриньков, Лесной, Чорновил... Назван там и Мустафа Джемилев. Вообще, права крымских татар - народа, силой лишенного в СССР родной земли, - были предметом его повышенного внимания.

Так же закономерным этапом его биографии стали ссылки в 1980 году за протесты против советской интервенции в Афганистане в Горький и фактическая изоляция от внешнего мира. Но академик на протяжении тех шести лет работает - и над общественно-политическими, и над сугубо научными текстами, поэтому когда Горбачев под давлением Запада вынужден был позволить Сахарову вернуться в Москву, у него было с чем приступать к новому бою.

Горбачев становится объектом его последовательной и глубокой критики - как политик, неспособный довести начатые им же изменения до утверждения настоящей демократии. А еще советская военщина, партийный «генералитет» и неусыпные «органы», которые, по Сахарову, совместно довели СССР до «конвульсий экономической катастрофы и трагического ухудшения межэтнических отношений». Люто ненавидя «имперское мышление, имперскую систему, имперские амбиции» (он их ставил через запятую), Андрей Дмитриевич в последние годы жизни, когда ему разрешили-таки выезжать за пределы Союза и когда он стал народным депутатом СССР, пытался спасти западное сообщество от эйфории, вызванной перестройкой, от тяжелой «ґорбимании», от предоставления кредитов без гарантий демократических преобразований и от восторгания советской символикой - серпами и молотами, красными флагами, ленинскими афоризмами и тому подобное.

Когда в его честь играли советский гимн (ныне являющийся гимном путинской России), он упорно сидел, не вставая, а затем пытался объяснить, что гимн этот является символом всей подлости и мерзости сталинского и послесталинского времени. Когда поднимали советский флаг, он требовал его снять - это флаг, под которым совершались преступления, соизмеримые с нацистскими...

В целом, жизнь и борьба Андрея Сахарова - это не только доказательство того, что пророков в своем отечестве не бывает, но и того, что в русской культуре при всем присутствует фермент свободы и человеческого достоинства. И что не вся интеллигенция, вопреки Ленину, является дерьмом; именно интеллигенты в настоящем смысле этого слова составляют мозг нации, хотя многие нации в определенные времена предпочитают безмозглую жизнь. И что человек по своему существу является существом свободным, и никакие награды и почести от неправедной власти не остановят его на пути к истине, стоит только выбрать этот путь и твердо стоять на нем. Что же, знаменитый россиянин до конца прошел такой путь...

А в заключение - еще несколько фрагментов написанных Андреем Сахаровым текстов. Так сказать, еще несколько идей для XXI века.

«Ничто так не угрожает свободе личности и смыслу жизни, как война, нищета, террор. Однако существуют и очень серьезные косвенные, лишь немного более отдаленные опасности. Одна из этих опасностей - оболванивание человека ... «массовой культурой» с преднамеренным или коммерчески обусловленным снижением интеллектуального уровня с упором на развлекательность или утилитарность, с тщательным охранным цензурированием» (1968).

«Бюрократическое руководство по своему существу не только неэффективно в решении текущих задач прогресса, оно еще, кроме того, всегда сосредоточено на сиюминутных, узкогрупповых интересах, на ближайшем докладе начальству. Такое руководство плохо способно на деле заботиться об интересах будущих поколений (например, об охране окружающей среды), а главным образом может только говорить об этом в парадных речах» (1974).

«Если мы будем плыть по течению, убаюкивая себя надеждой постепенных перемен к лучшему в далеком будущем, нарастающее напряжение может подорвать наше общество с самыми трагическими последствиями» (1989).

Будут ли когда-нибудь услышаны эти и другие идеи Андрея Сахарова в России?