Войну на Востоке Украины необходимо срочно завершать. К середине декабря с этим утверждением согласны даже ее главные спонсоры, различимые среди кремлевских башен. Положению, в котором оказалось российское руководство в связи с продолжающимся конфликтом, трудно дать хоть какое-то позитивное определение.

Дело даже не в санкциях, обвале рубля и снижении ВВП (хотя это тоже играет определенную роль), а в том, что продолжение украинского кризиса оставляет Москве все меньше шансов выбраться из него без катастрофических потерь — политических, экономических, дипломатических и репутационных.

Кроме того, необъявленная цель войны — федерализация Украины и предоставление Донбассу права вето на принимаемые в Киеве внешнеполитические решения — выглядит все менее достижимой. Фактический отказ Украины от суверенитета над востоком страны, свертывание работы государственных учреждений и предприятий там оставили ДНР/ЛНР без средств к существованию. Кремль оказался один на один с разрушенным, нищим, голодным и холодным регионом, переполненным боевиками и оружием, включая тяжелое.

Этот ход Киева заставил усиленно чесать в затылках многих обитателей Кремля и окрестностей, которые ожидали, что украинцы будут до последнего человека сражаться за Донбасс, при этом не переставая его финансировать.

Президент РФ был явно удивлен и раздосадован происшедшим, пояснив на своем примере, чего именно он ждал от Украины: «Даже в самые тяжелые дни, месяцы, годы, можно сказать, мы никогда не сокращали финансирование Чеченской Республики, регулярно платили не только пенсии и пособия, но даже субсидии бюджету».

Эскалация войны привела бы к сверхжестким санкциям и быстрому обнулению российской экономики, но для Путина это ничем не хуже публичного унижения.

Однако украинцам путинский опыт, очевидно, пришелся не по душе, они пошли своим путем. Как я писал еще в начале сентября, это сломало Москве игру и поставило перед выбором из нескольких неприемлемых вариантов действий.

Поставить Донбасс на российское довольствие крайне накладно экономически и очень уж похоже на оккупацию и даже аннексию политически. Тихо уйти из Донбасса, оставив ДНР и ЛНР быстро погибнуть, уже не получится. После года яростной пропаганды население России не поймет «сдачи наших людей бандеровцам».

Уже сейчас Игорь Стрелков-Гиркин и ему подобные люди кричат на всех углах: «Измена!», предостерегают власти от «слива» Донбасса и прямо грозят Кремлю разного рода неприятностями в случае «предательства».

Заставить Украину восстановить финансирование региона силой тоже сложно. Во-первых, украинская армия стала существенно мощнее и организованнее, чем в начале конфликта.

Во-вторых, эскалация боевых действий грозит усилением санкций, вплоть до отлучения российских банков от системы SWIFT, последующего коллапса банковской системы и экономики в целом.

Но и оставить все как есть тоже не получится: в этом случае на Востоке Украины начнется самая настоящая, а не выдуманная телепропагандистами гуманитарная катастрофа. Местные жители окончательно возненавидят новое руководство, а российские обыватели опять же задумаются об измене.

Ну а главный недостаток всех этих сценариев состоит в том, что ни один из них ни на миллиметр не приближает реализацию главной цели войны — федерализацию Украины. Более того, любой из них делает федерализацию невозможной в принципе.

В сложившихся условиях российские руководители могут лишь уповать на дипломатию и просить Киев вернуть финансирование Донбасса, парадоксальным образом взывая к морали и милосердию «фашистской хунты».

Президент Путин вдруг превратился в убежденного сторонника единства Украины, заявляя, что Донбасс и остальная часть страны «нужны друг другу». Кроме того, понимая, что время работает против сепаратистов, Москва все настойчивее требует скорейшего возобновления переговоров в Минске в формате, предполагающем участие лидеров ДНР и ЛНР. В Кремле, похоже, не теряют надежды на их международное признание, восстановление финансирования Донбасса из Киева и проведение конституционной реформы на Украине — то есть федерализацию этой страны.

Украина должна как можно скорее решиться на реформу местного самоуправления, в частности, ввести выборность губернаторов областей.

Однако Киев, почувствовав слабость российской позиции, не слишком спешит возобновлять диалог. В украинской столице тоже хорошо понимают, на кого сейчас работает время, и не собираются оказывать Кремлю любезность, вытаскивая его из им же выкопанной ямы.

Формальным поводом для затягивания переговоров является отсутствие договоренности по обмену пленными. Сепаратистам разонравился ранее согласованный формат «всех на всех», поскольку в случае его реализации у них не останется ни единого рычага влияния на Киев.

Условием выдачи пленных они называют восстановление финансирования Донбасса, фактически требуя выкуп за заложников. Украинские власти, правда, на шантаж не поддаются, ожидая развития событий. Этим они сильно раздражают Москву: ведь время идет, а положение людей в Донецкой и Луганской областях становится все хуже и хуже.

Ситуация выглядит патовой: ни войны, ни мира. Кремль не может ни взять Донбасс на свое содержание, ни «прогнуться», признав свое поражение. Но и добиться победы — военной или дипломатической — он тоже не в состоянии. Украина, в свою очередь, заняла выжидательную позицию, не предпринимая никаких активных действий и ожидая, когда обстоятельства вынудят Москву пойти на уступки.

С точки зрения Киева, такая стратегия выглядит многообещающей: стремительно нарастающий объем связанных с Донбассом проблем уже в обозримой перспективе должен вынудить Москву стать более сговорчивой. Однако такая логика, внутренне безупречная, не учитывает очень важный, возможно, определяющий фактор нынешней российской политики: психологию Владимира Путина.

Было бы верхом легкомыслия рассчитывать, что он, оказавшись загнанным в угол, униженно пойдет на попятную, признав свое полное поражение. Скорее стоит ожидать обратного: в безвыходном положении российский президент может решиться на лишенный логики и даже самоубийственный поступок.

Например, попытается прорубить сухопутный коридор в Крым, начнет полномасштабное военное вторжение на Украину или еще чего похуже. Да, скорее всего, эскалация войны привела бы к сверхжестким санкциям и быстрому обнулению российской экономики, но для Путина это ничем не хуже публичного унижения. Что еще хуже, такое развитие событий чревато огромными лишениями, материальными и человеческими потерями и для России, и для Украины. Доводить до реализации такого сценария было бы крайне неразумно.

Путин не просто сохранит лицо: для клиентуры Первого и НТВ он станет настоящим героем.

Тем более что разумная альтернатива имеется. Если позволить Владимиру Путину сохранить лицо и объявить о победе в войне даже в случае ее проигрыша, большой крови удастся избежать. Для этого Украина должна как можно скорее решиться на реформу местного самоуправления.

Введение института выборности губернаторов областей уже давно и серьезно обсуждается в украинской политической элите, проведение соответствующей реформы было и в предвыборной программе Петра Порошенко, и в программах большинства партий, прошедших в парламент по итогам недавних выборов. То есть ничего опасного для украинского суверенитета и территориальной целостности в «децентрализации», как этот процесс называют в Киеве, нет.

Главными ее отличиями от кремлевской «федерализации» должны стать отсутствие у регионов права вето на принимаемые центром внешнеполитические решения, а также равноправие, а не некий «особый статус» Донецкой и Луганской областей. Во всем остальном «децентрализация» и «федерализация» — по сути одно и то же. Те же расширенные права регионов и городов, та же повышенная финансовая и налоговая самостоятельность областей, то же перераспределение полномочий от центра на места.

Для России такой исход войны, разумеется, обернется полным поражением. Киев уйдет из сферы влияния Москвы если не навсегда, то очень надолго. Кремль своими действиями вывел на новую высоту антироссийские настроения на Украине: ни один политик, благожелательно отзывающийся о Москве, неопределенно долго не будет иметь ни малейших шансов на победу в общенациональных выборах.

Но российской государственной пропаганде не составит труда объяснить, что Донецк и Луганск в тяжелой борьбе завоевали для себя самостоятельность, а «хунта» лишилась своих «диктаторских» полномочий. В сочетании с до сих пор работающим законом о региональных языках, разрешающим свободное использование русского, картинка для российских телеканалов будет просто идеальной.

Путин не просто сохранит лицо: для клиентуры Первого и НТВ он станет настоящим героем. Надобность в «отпускниках» и «добровольцах» отпадет, танки и гаубицы вернутся в родные «военторги», а недовольных таким исходом войны гиркиных отправят шить варежки куда-нибудь в Сибирь. Не исключено, что под эту историю и Запад снимет часть своих санкций.

В то же время настоящим победителем в войне окажется Украина, которая подтвердит приверженность избранному пути развития, отстоит самостоятельность и независимость в принятии важнейших решений, избавится от боевиков, образований вроде ДНР и ЛНР, а заодно проведет реформу, которая действительно назрела.

Конечно, реализация подобного сценария станет возможной только тогда, когда Кремль наконец осознает, что его авантюра в Донбассе полностью провалилась и не имеет шансов на благоприятное развитие. Для этого, вероятно, потребуются некоторое время и ощутимые финансовые потери. Но для украинского руководства и Запада было бы нелишним уже сейчас начать рассматривать детали подобного соглашения с Москвой, чтобы в нужный момент оно было полностью готово и дожидалось лишь подписи российской стороны.