Муж моей двоюродной бабушки – Эдуард Цызман – видимо был евреем. Это никак не помешало ему пройти всю войну, получить ранение, контузию, дойти до Берлина и даже написать пару слов на стене Рейхстага. Он защищал свою Родину лично, не смотря на язву, малый вес и докторскую степень. Вернувшись в Киев, он 6 лет жил в землянке, своими руками строя хороший дом. Он любил свою Родину и хотел здесь жить, растить детей, быть полезным.

Когда я была совсем мелкой, он садил меня на колени, покалеченной и навсегда вывернутой ладонью правой руки разливал черный чай по блюдцам и учил меня пить его вприкуску с сахаром. Это была наша традиция. Чаепитие в Мытищах – так он ее называл.

У него были звание, ордена и медали, приходящие пионеры с красными гвоздиками и право на пайки, за которыми он брезговал ходить. Очень редко, окончательно допиленный моей двоюродной бабушкой, он таки добирался до ветеранской очереди за гречкой, конфетами и сырокопченой колбасой.

Возвращался молчаливый и агрессивный. «Крысы тыловые, - громко шептал он, разливая чай покалеченной рукой, - В шапке каракулевой прет без очереди.

Бьет себя в грудь, орет «Я воевал!». Сука ты, а не воевал. Патриот пластмассовый, где ты воевал? В тылу? Инвалидов толкает, за колбасой прет».

Я читаю пафосные призывы белобилетных товарищей, кричащих о том, как ВСЕМ ДРУГИМ надо сходить на войну и мне страшно неловко. Всем, но не им, потому что у них язва, сколиоз, плохое зрение, клапан в сердце, высокое давление, трое детей, другие планы и такая красивая возможность на ровном месте «сделать себе пиар». Красивые и пафосные слова о Родине - вот что такие люди называют патриотизмом. Теоретическая любовь к Родине и реальная к себе, - вот что такое они на самом деле.

Да, реальные защитники редко пишут пламенные и такие приятные нам – уставшим от давления где-то идущей войны – слова. Они в землянках, у них нет вайфая и телеэфиров. Но именно благодаря им мы спим спокойно, благодаря им в нашем городе не стреляют, благодаря им российские военные ограничены несколькими населенными пунктами, благодаря им Украина все еще государство, а не очередная область Российской федерации. Мы должны уметь отличать оригинал от подделки! Мы – гражданские – должны служить им – настоящим. Их одевать, обувать, помогать, строить здесь для них нормальную страну, чтобы им было куда вернуться, чтобы они понимали ради чего рискуют самым главным – жизнью. И мы должны думать своей головой, а не биться в экстазе от блестящих стеклянных бус диванных орателей – они и в подметки не годятся тем, кто сегодня и завтра будет там – в донецком аду.

Я думаю это совесть заставляет кричать с диванов о том, как все-все должны встать и пойти, а они останутся и проследят выключены ли свет, вода и закрыты ли двери. Кричать громче, громче, учить других как надо, но самим не идти, потому что «не взяли», «мое место здесь», «так война же не объявлена», «я женщина» и другие в общем-то правдивые слова. Это совесть точит изнутри, шепчет: эх ты, крыса тыловая, а какие мы книжки с тобой читали, к каким героям стремились. Я не крыса, я смелый, - орет боец пафосной сотни, - смотри сколько лайков под моими патриотическими постами.

Конечно, они не трусы, просто смелости (а может быть мудрости) хватает пока только на красивую картинку. Потому что на самом деле «это не их война», их война – внутри них самих, борьба добра и зла в душе, борьба искренности и честности с конъюнктурным пафосом, борьба между "быть" и "казаться". И пока они публично борются сами с собой, кто-то реально встает и идет, рискует и защищает.