Я – укроп. Я не монотипный род  короткоживущих однолетних травянистых растений семейства Зонтичные. Я человек, который не считает для себя позорным быть по национальности украинцем и говорить об этом вслух. А так же быть патриотом Украины. В Крыму таких называют «укропами» и считают врагами народа. Крымского и российского, соответственно.

А теперь начинаются «разрушители легенд».

Мне, родившемуся в Ялте, и с детства разговаривающему на русском языке, непонятен постулат «ущемления русского языка в Крыму». Я, за 45 лет проживания в Ялте не заметил ущемления моих русскоязычных прав, пока мне об этом не рассказали заинтересованные лица. В лице некого «национал-патриота» Лося и прочих адептов «русского мира», «русского единства», «русского блока» и прочих бюджетных пятых колонн. Вы думаете, они возникли стихийно, в феврале 2014 после Майдана праведным гневом?? Да нифига подобного.

Газетки этих русрадетелей я постоянно выбрасывал в мусор из почтового ящика с 2004 года. Понятно, что больше всего макулатуры подобного рода в ящик мне пихалось перед любыми выборами. Просто, лакмусовая бумага – чем толще становилась газетка «Русское че-то..там», тем ближе выборы куда-то.

Если бы на оперативно-хозяйственных совещаниях в Ялтинском горсовете на стол при входе клали журналы «Сторожевая башня» их бы тоже разбирали посетители. Летом – чтобы обмахиваться в жару, зимой – чтобы полистать во время нудных отчетов чиновников. Но Свидетелей Иеговы в горсовет не пускали, а свидетелей «русского мира» – всегда.

Отвлечемся от недавнего прошлого к прошлому давнему.
Мой дед по матери – пропал без вести на фронте Великой Отечественной Войны, куда пошел добровольцем. Я ищу его до сих пор, хотя понимаю, что найду максимум – память.

Мой дед по отцу – прошел всю войну и вернулся с фронта. Я помню, как я, четырехлетний малец, залазил к деду на колени и он рассказывал мне военные истории, как они ели кашу из котелка и как в окопе было мокро. Дед был мудрый и понимал, что рассказывать мне, ребенку, как он отбивал полевую кухню поленом от фрицев не нужно. (Их накрыли немцы в тылу без винтовок. Винтовки стояли в пирамиде поодаль. У деда был черпак на длинной ручке, а остальные дрались поленьями и одним колуном для рубки дров). Война за еду на войне – одна из составляющих победы.

Это о памяти.

Мой отец, родившийся в Ялте в 1937 году, стоит отдельного разговора. И, пожалуй, отдельной книги.

Могу сказать, что, как ни парадоксально, его жизнь спас немецкий офицер – в дни оккупации Крыма, в Ялте, отец серьезно заболел – пятилетний ребенок слег с воспалением. Родная сестра работала на кухне для офицеров – картофельные очистки помогали не умереть с голода. Когда батя мой слег, и все поняли, что осталось ему недолго – лекарств не было, фашист-офицер увидел плачущую батину сестру, мою любимую тетю Веру. Выяснив, почему девчушка ревет, он вернулся с таблетками из госпиталя. Это были антибиотики, которые в советской практике еще только начали испытывать на фронте. Благодаря им, отец выжил и я сейчас пишу эти строчки.

После, мой отец воевал в Венгрии, зачищал бандеровские схроны на Западной Украине и построил практически все пляжи в Ялте. Но это уже история для другой темы.

Мой дед – выходец из Кировоградской области Украины. Его жена, Харитина, до конца жизни говорила на суржике, ей русский был труднее родного украинского.

Почему я «укроп»? С самого раннего детства я любил читать. Читать я начал рано, в детском саду, что для 1974 года было не частым явлением.
Когда подрос, жажда к чтению только увеличилась, и домашней библиотеки стало не хватать. Понятно, что я записался в государственную, в соседнем доме. Но вот в чем засада – самые интересные, как я позже узнал слово – «дефицитные», книги были всегда на руках, или их просто не было. Жюль Верн, Беляев, Винни-Пух (это книга, не писатель) и, тем более, Дюма, были, но... на украинском языке! Вот и все!

Так не вопрос – украинский язык нам преподавали со 2 класса в школе. И уж читать и понимать его я мог отлично.

Для меня до сих пор «глечик меду» больше ассоциируется с Винни, чем «горшочек мёда».

Прочтите «Алису в стране чудес» в украинском переводе. Для вас откроется совершенно другой мир...

А ленивая гопота с моего района, ходила в ту же библиотеку, но в читальный зал, где книги не давали на дом – там было почти все на русском. Ну, как - гопота... не, раз книги читали, значит не гопари...но самым хитом у них был «Таинственный остров», особенно место, где Жюль Верн подробно описывал способ приготовления динамита из подручных средств. Они долго обсуждали прочитанное, и старались запомнить составляющие и процесс.

Видимо, заложенные во мне в детстве вещи дали о себе знать позднее.

Так да, об укропах и осознанном выборе.

Интересный факт, с которого мой батя героический, ухохатывался до самого последнего дня. Если кто помнит, в паспортах СССР была таки графа «национальность». Национальность в паспорт писали со слов получателя – какую назвал, такую и записали. Хоть чукча, хоть мордвин. Мой старший брат при получении паспорта, на вопрос «национальность», не задумываясь ответил – русский. А какой же еще в СССР?

Когда у меня в 16 лет спросили то же самое, я задумался – отец у меня украинец, мать – русская. А я кто тогда? Начал рассуждать логически – отец украинец, фамилия берется по отцу, значит и национальность тоже. Плюс, живу-то, в УССР. Значит, украинец. Так в паспорт и записали.

Отец до последнего дня смеялся: как так – один сын русский, а другой – украинец.

Прошло много лет, но моя детская любовь к деду с бабкой и мировой литературе на украинском языке, не дала мне поменять глечик з медом, на, пусть такой и манящий, горшочек с мёдом. Слава Украине!