Говорят, Путин дважды не мог попасть на Афон. Сперва - в декабре 2001-го - на Святой Горе произошла кошмарная метель. Такой там никогда не видали, словно все сибирские снеги обрушились валом на Ивер и Ватопед. Ни у кого из монахов не было никаких сомнений: Богородица не пустила. Потом - в 2004-м - поехал уже, но развернулся. Случился Беслан, как сказал бы Патрушев: "неординарный теракт". Снова монахи закивали: ясное дело, Владычица не велит.

Так что ослик - это в третий раз, когда попасть туда для Путина стало уже делом принципа. И вот он едет, выбегает этот мул, бежит перед его машиной, задерживает властелина. Не дает разогнаться. Какой-то монах рассказывает на камеру, что - это знак от Богородицы. Мол - вот - наконец Она его благословила. Послала скотинку, чтоб та весело махала кесарю хвостом, не давала заскучать на пыльной каменистой дороге. "Впрочем, - оговаривается чернец, - Путину видней". Русский писатель Борис Зайцев тоже съездил когда-то на Афон. Лет через 10 после революции, когда прервалась связь между Горой и Россией, но когда монахи еще считали, что видней - им. Цикл его рассказов "Афон" буквально начинается фразой: "Грек срезал мне длинный прут и, подавая, сказал: "Гоняй мула. Бей, бей". Потому что самому необразованному монаху ясно, что мул - это гужевой транспорт, а никакое не благословение.

Благословение - нет, но вдруг все же знак? Тот же Зайцев с плохо скрываемым русским недоумением описывает иерархию Афона: "Лавра, Ватопед, Ивер, Хиландарь (сербский), Дионисиат, Кутлумуш, Пантократор, Ксиропотам, Зограф (болгарский), Дохиар, Каракалл, Филофей, Симонопетр, Св. Павла, Ставро-никита, Ксеноф, Григориат, Есфигмен, Руссик (наш монастырь св. Пантелеймона), Костамонит. Таким образом, в иерархии монастырей русский монастырь св. Пантелеймона, один из самых многолюдных и вообще больших, занимает 19-е место!" Восклицательный знак. Как же так?! Мы - самые большие, самые многолюдные, одни из самых богатых и - 19-е место. Второе с конца. Немыслимо! И вот спустя 90 лет император самой многолюдной и вообще большой страны едет по Святой Горе. Все там - и море, и лес, и крепость Лавры и отшельнические лачуги - все говорят о том, что размер не имеет значения. Не в величине сила, а в правде. Иной монах живет себе один на горе, охраняет по ночам иверский виноградник от диких кабанов, а днем читает кафизму за кафизмой и значит он больше, чем все монастыри Афона. И вот, чтоб уж не было никаких сомнений, выбегает перед Великим Властелином маленький мул. И туда перед ним бежит, и обратно.

И Афон как бы говорит властелину, которого пустил только с третьего раза: "Не возгордись. Не иди против братьев. В смирении и просияешь".

А он пошел. Пошел против. Потому что, как любой русский, считает, что в любом союзе нужно быть только первым, потому что мы - больше, сильней, богаче. 19-м русский не может быть никогда. И в итоге те, кто считал тебя братом, да не старшим, не самым умным, не всегда приятным, решают, что обойдутся и без тебя.

Ты им кричишь: "Вы чо, я ж ваш старший брат. В мире все не так однозначно, я не допущу, на себя посмотрите". А они тебе: не брат ты нам". Потому что любое братство - это любовь и смирение.

Тот мул наверняка уж издох. И многие монахи с тех пор умерли. Их кости выкопали через 3 года, те, что чистые омыли вином и положили в скрипты. Те, что еще нет, закопали обратно. И молятся об их душах. Исчезла Киевская Русь, пропала Византия. От Османской империи остались лишь ковры и фески. Сербия объединялась и распадалась, а Афон стоит. Лавра, Ватопед, Ивер. По-прежнему выдает свои визы, ставит эту соборную печать. И это единственный знак, который нам шлет Богородица.