Cохранившаяся в Украине совковая идеология школьного преподавания продолжает эффективно производить послушных рабов. Об этом в блоге на сайте "Новое время" пишет шеф-редактор информ-агентства УНИАН Михаил Ганницкий.

Многие представители моего поколения с искренней, сдобренной Хельсинским синдромом признательностью, вспоминают свои школы. Способность мозга аннулировать негативные воспоминания - причина тому, что никто власть имущих, учившихся в таких же школах - не пытается начать публичное обсуждение необходимых стране радикальных изменений самой суть системы общеобразовательных школ, методологии преподавания и оценивания успеваемости в них.

По большей части сохранившаяся у нас совковая идеология школьного преподавания ломала и продолжает эффективно ломать мозги миллионам, не уставая и в независимой стране производить послушных рабов. Сейчас, когда вы читаете эти слова, вам кажется, что именно у вас-то было совсем не так. Но нет. Именно так все и было. У всех. Просто, попытки унизить и сломать вас как личность учителями - вами уже забыты. Это защитная реакция мозга. Покажу пару примеров деструктивного воздействия школ на ваше будущее мышление.

Я познакомился с коррупцией в школе.

Однажды в 11 классе на физкультуре мы отрабатывали подъем на плечи с переворотом на параллельных брусьях. Мне это упражнение давалось к тому времени легко. Но, переодевшись в раздевалке и вернувшись в спортзал, чтобы договориться о вечерней игре после уроков в баскетбол, я обнаружил, что физрук выставил половине учеников (и мне в том числе) в журнале за урок «9». А одному нашему однокласснику (нормальный пацан, в налоговой теперь работает) - «11». «Он же даже отжаться на брусьях не может, не то, что переворот!» - возмутился я. «Он старается, вспотел. А ты - нет», - возразил учитель. Я ушел возмущенным.

И только позже осознал, что в дополнение к поту одноклассника стоило бы добавить тот факт, что его мать - завуч школы, а в вузе, на который целился он, оценка по физкультуре - важный предмет на вступительном конкурсе.

Затем другой наш одноклассник, Вася, стал делать в бруске хозяйственного мыла слепки ключей других учеников (на переменах и в раздевалке спортзала), и, произведя копии у знакомого мастера, грабил наши квартиры, пока не попался с поличным.

У родителей Васи были деньги, и от суда они откупились. Однако остальные ученики с родителями потребовали убрать из нашего класса вора. Директор, также получив подношение от родителей домушника, на общем собрании смешно оправдывался, - дескать, по Конституции все имеют право на среднее образование, и он не может ничего сделать. Вася доучился в школе изгоем, а затем отправился в тюрьму - после очередного приключения.

Безнаказанность учителей и круговая порука вообще были неотъемлемым спутниками учебного процесса.

Как-то на уроке музыки я поспорил с учителем, братом директора школы, об особенностях музыкального образования Моцарта - классе в 6-м, я тогда, как раз, успел прочесть «Возвышенное и земное» Дэвида Вейса, - и он вывел меня из класса в учительскую, где сидел его брат-директор, делать внушение об авторитете. Он вел меня, ухватив сзади за волосы на голове, и воткнув мне при этом в спину указку, выгибая мой позвоночник.

В учительской мои возмущения по поводу садистского обращения со стороны учителя были проигнорированы, я удостоился лишь записи в дневнике, гласившей: «Не уважает учителя».

Затем я познакомился с двойными стандартами и пропагандой.

Это было на уроке истории. На 50 или 60-й странице речь шла о культе личности Сталина и его последствиях, а, спустя 100 страниц я обнаружил примерно такую цитату (речь шла о разрухе ранних 90-х): «Не зважаючи на суттєві економічні негаразди в житті країни, робота Уряду Леоніда Кучми позначилась невпинним бажанням рухатись вперед...». После урока я подошел к учительнице-практикантке, отлистал книгу на участок про Сталина и спросил: «А это сейчас не постройка ли культа личности-то?»

...Она молодая была, заплакала.

После был урок о неприятии инакомыслия.

Математичка и физичка (последняя, судя по сайту школы, до сих пор преподает) чаще других допускали ошибки в решении задач на доске, на что я им публично указывал. И это вызывало их глубочайшее возмущение. Вместо того, чтобы радоваться достижению - ведь им удалось воспитать ученика, замечающего их ошибки - они на общем родительском собрании гневно рассказывали моим родителям, как это недопустимо нагло - «поправлять учителя».

Правда, был у нас и совсем другого типа преподаватель - еще один молодой учитель истории, только из института, он приходил к нам, старшеклассникам, на курилку во время перемены со «сникерсом», демонстративно жевал батончик с арахисом и шоколадом и размышлял вслух о вреде курения. На уроках новейшей истории он обсуждал содержимое учебника в контексте последних мировых новостей. Книгу, говорил, дома прочтете, и много рассказывал в 2000-м году о том, что Китай вскоре станет мощнейшей экономикой, что Россия как партнер нашей страны окончательно себя исчерпала, и что нам следует думать над тем, чем заинтересовать страны НАТО и ЕС, дабы в будущем мы не остались один на один с грядущими вызовами нашей безопасности.

Однажды у нас был плановый открытый урок, за партами, кроме учеников, вдруг полюбивших за последние месяцы историю, сидели другие учителя и директор. Программа урока была обсуждена за 30 минут, и, так как протокол не предусматривал уже привычной живой дискуссии о последних новостях, последние 15 минут вышли довольно натянутыми.

После звонка состоялось заседание педагогического комитета, по итогам которого наш историк принял решение уволиться. Мы с друзьями пошли обсудить сенсацию на курилку. Там стоял наш учитель и жевал «сникерс». «Школа - это не источник доходов для меня, я торгую компьютерами, - объяснил он. - Я хотел преподавать, помогать учиться думать. А мне сказали, что я неправильно все понимаю, что надо учить людей запоминать то, что написано в книге, и жестко это проверять. Что я неправильно построил урок. Мне это не подходит, я ухожу».

Мы сообщили ему, что нам очень жаль и что можно обмануть систему, что мы, нормальные пацаны и хулиганы, готовы сыграть постановку «открытый урок» с его участием по любым правилам для педколлектива и директора, пусть не парится и дальше преподает. Но он лишь горько усмехнулся и попросил у меня сигарету. «Уходите, я при вас курить не могу. Я же учитель», - сказал он. Прозвенел звонок и мы ушли, а он уволился.

Наверняка, сейчас многие смогут вспомнить похожие истории странной несправедливости в отношениях со школьными учителями и образовательной системой. А, может, есть и счастливчики, которым повезло, и чье становление в общеобразовательной системе прошло с прекрасными педагогами рука об руку, гладко и без подобных эксцессов - или, наоборот, с более жесткими проблемами, вроде учителей-алкоголиков или наркодиллеров, педофилов и т.п..

Позже, выпивая с одним своим бывшим преподавателем в зрелом возрасте, я поделился с ним выводом о том, что многие школьные учителя - высшей пробы фарисеи, для которых смысл жизни: сохранить ощущение незыблемости собственного авторитета и учености, и что по этой же причине государство так плохо относится к ним, предлагая нищенскую зарплату: ученики, выбившись в политиков, прекрасно знают истинную цену этим вот преподавателям, конъюнктурщикам, умеющим лишь забивать головы шаблонами и архаизмами. Было даже как-то физически больно - когда учитель, сглотнув, с мыслью согласился.

Это, разумеется, было несколько утрированно.

Но, правда ведь в том, что, так или иначе, в мое время школы выполняли функционал фабрик по производству рабов, которым не требовалось думать самостоятельно или становится умнее школьного учителя, чей удел на 90%, в понимании системы, - завод, колхоз или шахта, любовь к стабильности и памятникам, галочка в бюллетене напротив очередной «партии власти», чья задача - помнить, кто «старший» и «главный», не пререкаться с назначенными системой наставниками и не оспаривать даже те решения «вышестоящих», которые попахивают абсурдом. И сейчас представителей этой рабообразовательной системы я продолжаю видеть исполняющими обязанности - на сайте своей старой школы, во главе с колоннами школьников на всяких праздниках - как в Киеве и Москве, так и, на видеороликах, в «днр»-«лнр».

Проблема самой концепции и идеологии школьного образования давно беспокоит все развитые страны мира. А мы по-прежнему игнорируем то обстоятельство, что в нашей образовательной системе центр - пресмыкающийся перед директором, горОНО, мэром и Минобразования учитель, а не школьник, что учебники, которые переписывает каждый министр - важнее способности мыслить и желания читать и познавать.

Возможно, потому и нет прогресса, которого мы безуспешно ждем с 1991-го. Нет украинских Стивов Джобсов и Цукербергов, Гейтсов и прочих подобных свободномыслящих гениев, бросивших школу или университет ради того, чтобы обрести себя. А не тратить силы и бесценное время на встраивание в программируемый со школьной скамьи шаблон.