Повезло тому, у кого есть свой Бирюков. Или Касьянов с Доником. А Бутусов в качестве военного летописца-пиарщика - ничуть не хуже, а, может, даже лучше.

Вот и получается, что «киборги» из 95-й или 93-й бригад - это просто нереально крутые мужики. 80-й «львовской» тоже есть чем похвастать - обороной Луганского аэропорта, например. Много чего было сказано о 79-й ОАЕМБр. Да и 24-ю «железную» тоже расстреливали возле Зеленополья. А что касается 25-й - хорошо уже то, что о «родословной» первых офицеров-предателей времен АТО все как-то позабыли.

С 25-й бригадой в лице щупленького артиллериста-десантника посчастливилось познакомиться в июле 2014-го - через несколько дней после освобождения Славянска. Глядя на собеседника, невольно подумалось: «Ну, если у нас такая худосочная десантура, понятно, почему мы так долго сепаров из города выбивали». Кто ж знал, что он с товарищами два месяца из боевого «запоя» не выходил, мстя боевикам за каждое слово, слетевшее с уст Гиркина во время «общения» в Славянске в середине апреля 2014-го. И было в его взгляде даже не «что-то безрассудное», а полная и безоговорочная готовность полечь в бою, но врага с занимаемых позиций выбить. В подтверждение во время беседы была озвучена страшная даже по нынешним временам деталь: в боях под Красным Лиманом из одной роты целыми вернулись десять человек.

И была еще одна рота: там тоже почти никого не осталось. Но тогда о «второй» роте я предпочел не упоминать. Не хотелось, знаете ли, настроение вам портить на фоне радостных вестей из Славянска. Да и парнишка мой худосочный, судя по глазам, еще продолжал воевать. В таком состоянии можно и бригаду целую «похоронить» - не то что роту.

Меж тем, бои в районе Ямполя/Закотного - отдельная и очень значимая страничка в истории АТО. Недаром главарь террористов Гиркин «загрустил» после взятия этих населенных пунктов, которые на карте не каждый отыщет. Но Игорь Иванович прекрасно выучил их местонахождение, поэтому выдал на-гора: "Наш гарнизон попадает в полное оперативное окружение и будет вести бой так же, как, наверное, вел гарнизон Брестской крепости, - без всякого снабжения".

Сравнение с Брестской крепостью по факту оказалось пустой болтовней, но к организованному отходу боевиков из Славянска 25-я приложила и руку, и сердце. И жизни очень многих ребят.

Потом был маленький отдых и прорыв куда-то под Харцызск навстречу другим нашим частям, чтобы отсечь Донецк от Енакиево. И сеча была, сами понимаете, какая... А потом, в начале сентября, они едва ли не в первый раз позволили себе эмоции в беседе со мной. «Еще неделя - и нам хана!», - донеслось с той стороны трубки. Хотя я не уверен, что это были эмоции. Скорее всего, просто холодный подсчет. Впрочем, десантники - это все же не преподаватели высшей математики. Ошибочка закралась в их подсчеты. Вышли они в итоге из-под Нижней Крынки живыми и на технике. Вышли оттуда, где, по версии Генштаба, их и не было вовсе. Потому что территория эта уже несколько недель на картах АТО «числилась» под сепарами. И я помню, как артиллеристы говорили: «Здесь наша пехота. Мы их не бросим, даже если поступит приказ».

И, наверное, именно по этой причине «нормальный мужик зампотех» месяц не мог забрать посылку из тогда еще полностью нашего Дебальцево. И уже казалось, что зампотех - никакой не нормальный мужик, а просто ленится или трусит, или черт его поймешь...

А потом стало полегче. Откровенная мясорубка закончилась. И десантуре больше не надо было идти «на прорыв». Но это не помешало бригаде перевернуть еще несколько героических страниц в своей новой истории. Что-то случилось в январе. Или в феврале. То ли перед Дебальцевским отходом, то ли после. Казалось бы, это было недавно, а военные путаются в показаниях. Да и не важно когда, важно, что каждый из них расскажет о 8-й роте и её подвиге, который случился где-то под Дзержинском. Были танки, много танков. И за танками шла пехота. Десантники вызвали огонь на себя, чтобы отсечь пехотинцев и уже затем с чистым сердцем заняться бронемашинами. Отсекли. И взялись за танки. Кто-то говорит о шести уничтожненных машинах, кто-то о танковой роте. Может, и арта своя помогла. Скорее всего, так оно и было. Но не это важно - важно, что полроты там осталось. Так рассказывают. И как спикер АТО затем «дробил» эти потери в своих ежедневных сводках, пусть сам объяснит.

А киношники, возможно, когда-нибудь даже покажут подвиг 8-й роты на большом экране. Если, конечно, наконец научатся быть пускай и пафосными, но не банальными.

***

Лето 2015-го. Мы на базе бригады в Гвардейском. Привезли артиллеристам еще одну посылку. И тот самый зампотех, который и впрямь оказался «мужик что надо», показывает на более раннюю посылку: «Помните, вы говорили, что больше 120-ти не идёт. У нас сначала 80 ехал, а потом и вовсе глохнуть стал. Но перебрали топливную - снова летает». Я понимаю, что свежепригнанный джип и «послушают», и подварят где надо. И даже докупят что-то за свои.

Зампотеха много лет назад вынудили оставить службу с напутствием: «Вы пересидели на своей должности в этом звании. Или ищите себе новую, или...». «Искать должность» - означало пойти против и офицерских, и жизненных принципов. Он выбрал «или». Зато с началом АТО вернулся в часть, а затем стал одним из немногих мобилизированных, который не ушел на «дембель», а подписал контракт.

***

Кулак вгрызается в фанерную дверь подсобного помещения, пробивая её насквозь. Я делаю вид, что считаю это чем-то абсолютно нормальным. Со временем все-таки спрашиваю у своего провожатого: может, стоило поинтересоваться, что у них там за разногласия возникли, может, помочь там кому-то? Провожатый только улыбается в ответ: «Зачем? Сами разберутся. Это же десантники. Здесь особые взаимоотношения. Они должны быть готовы друг за друга... У нас, когда командир видит, что солдат идет с подбитым глазом, он не спрашивает, кто его ударил, он спрашивает: «Хто Вам зробив зауваження?». Вот так-то. А попасть к нам в бригаду очень непросто».

Мы оказываемся на плаце. Я замечаю рослого бойца. Невольно проносится мысль: «Будет обидно, если он не вернется из боя. Больно уж хорош». Такие мысли посещают часто при виде бойцов 25-й. Но я вспоминаю слова своего собеседника: «Задача десантной бригады - заброска в тыл противника и уничтожение складов, баз, техники, а если уж совсем повезет - прорываться навстречу своим. По сути, мы - смертники». И сначала он показывает на одного бойца, который прошел и Ирак, и Косово, а поседел уже на родной земле после «Градов», а затем указывает на другого, БМД которого разнесло прямым попаданием. Экипаж благодаря какому-то шестому чувству, спасся. И я тоже продолжаю верить в лучшее. Они, наверное, тоже верят. Но, в первую очередь, просто хорошо делают свою работу.

В это время по плацу тихо проходит группа десантников в полном обмундировании. Замыкает колонну девушка. Заметно, что ей немного неудобно тащить на себе и снаряжение, и автомат.

- Это кто?

- А это, наверное, наши пехотинцы на ротацию приехали.

- А где оркестр, фанфары?

- А у нас всегда так. По-тихому...