А он вышел из госпиталя и в другую часть попал. Водилой. Вы пробовали посылать письма из Чечни в 95-ом?

А по телефону? - По какому нахер телефону!? Как позвонить из х.. знает откуда в х... знает, куда? Х.. знает чем? По армейской связи? Они, бл..., сами не слышат друг дружку за полкилометра ...

Короче, мать собрала все деньги, что было, и отправилась в Чечню на перекладных. Ходила там от части к части. От чеченцев к русским и обратно. Сквозь войну. С передка на передок. Пешком. Постаревшая лет на 20 за один месяц простая русская баба.

Ходила, всем детскую(!) фото сыночка единственного своего показывала.

Видели? - Нет. Видели? - Нет. Видели? - Нет...

А кругом война. Гребанный Сталинград везде и повсюду. Страшно сказать, где ночевала. В чеченских полуразрушенных домах, в подвалах, под бомбами. В окопах с русскими солдатами, грязными завшивевшими, замерзшимии мальчишками, такими же как ее сын. Под обстрелом...

Деньги давно кончились. Она просто побиралась на еду по дороге, кто что даст.

И вот она идет пешком в военный госпиталь в Северном, месит грязь среди таких же безутешных бедолаг,как она, одичавших на войне матерей. А мимо идут колонны военных машин. Еще больше обдают их грязью.

Холод, грязь, дым. НАДЕЖДЫ НИКАКОЙ ВООБЩЕ.

И вдруг. Останавливается грузовик. А оттуда мальчишка выскакивает: "Мама, мама!" Нашелся... Нашлась...

Не знаю, что потом с ними стало. Не помню, как звали ее... А лицо помню... Как сейчас... Счастливое... Гребанное русское счастье... Страна сама себя ест...

А я шел наоборот из Северного в Грозный. После интервью в госпитале. Вот машина прямо напротив меня на всем ходу и остановилась. Повезло (...)

Когда они кончили обниматься, целоваться и плакать, я с ней и поговорил...

А мальчишка дальше поехал. Не останавливать же колонну из-за соплей. Главное, что живой, бл...

Русское чудо. Русский авось.

Русское дно... Беспощадное и бесконечное...