Если сравнивать то, что происходит сейчас в немецкоязычном и русскоязычном информационных пространствах, то это можно назвать хорошей иллюстрацией к термину «ментальная пропасть», пишет Аурелия Георгиева на Снобе в материале под названием «Шеф, усё пропало»: в Германии беженцы, а в России пугают.

Почти два года российская пропаганда крутилась вокруг Украины с суповым набором из:

- «В Украине к власти пришли фашисты», хотя никакие националистические движения вроде Свободы или Правого сектора в Раду не прошли. Пару человек прошли по одномандатным округам. Так они, по сравнению с тем же Рогозиным, просто умеренные демократы.

- «У меня есть друзья и знакомые в Крыму и они счастливы». Многие австрийцы после аншлюса 1938 года тоже были счастливы. Какое это имеет отношение к аннексии территории другого государства, которому была гарантирована территориальная целостность в обмен на третий по величине в мире арсенал ядерного оружия?

- «Западные сми все врут». На многократные просьбы привести доказательства, показывают парочку продажных пропагандистов, полезных идиотов или нарезки из выступлений ультралевых популистов, из токшоу, в которых эфирное время предоставляется всем, в том числе и пропутинским лоббистам. Т.е. люди вообще не понимают, что такое свобода слова.

Теперь тумблер переключился на Европу, которая «погибает под наплывом беженцев». Много чего разносится по полям информационных сражений. Точкой оргазма можно, пожалуй, назвать заметки россиянки, живущей в Мюнхене по причине замужества за немцем, состряпанные одной дамой, страдающей от недостаточного количества абажуров, сделанных из кожи евреев. Ссылку не привожу – брезгую. Там все равно ничего нет, кроме прямого вранья и передергиваний.

Лучше посмотрим, что происходит на самом деле, почему, и к чему это может привести.

Поток беженцев состоит из двух частей: собственно беженцы и экономические мигранты. Процентное соотношение между ними составляет примерно 60 на 40.

Экономические мигранты едут в основном из Косово и Албании. Есть люди из Македонии и Сербии. Практически все они будут высланы. Сейчас их размещают в отдельных пунктах приема, их заявления выделены в отдельное производство и рассматриваются по ускоренной процедуре. Раньше рассмотрение таких заявлений проходило в общем порядке и могло длиться пару лет. Сейчас речь идет о том, чтобы и старые и новые заявления рассмотреть до нового года. Полностью вряд ли получится, но большую часть рассмотрят.

Беженцы большей частью сирийцы. Есть люди из Эритреи, Сомали, Афганистана, Ирана и, что называется, примазавшиеся к ним - те, кто пытается себя выдать за сирийцев. Поток беженцев не из Сирии не намного больше, чем в прошлые годы.

Чаще всего встречающиеся вопросы и утверждения.

«Почему они не воюют за свою страну?»

Еще два года назад в Сирии военные действия велись между режимом Ассада и его противниками, которые объединились в Сирийскую свободную армию (ССА). Два года назад в этот конфликт добавилась третья сторона - ИГ (Исламское государство).

Ассад проводит принудительную мобилизацию. По последним сведениям призывают уже 15-летних. У тех, кто не хочет воевать за диктатора Ассада и за ИГ, выбор не очень большой. Либо уклоняться, либо вступать в Свободную армию. Уклоняться от мобилизации можно только одним способом - бежать из страны. Семьи тех, кто вступает в Свободную армию, для того, чтобы выжить, тоже вынуждены бежать из страны. Если режим узнает, что кто-то из семьи воюет в ССА, то семья либо будет расстреляна, включая детей, либо, если это обеспеченная семья, кто-то из мужчин будет арестован. Вытащить можно за большие деньги, а потом ничего не остается, кроме как бежать из страны. Ну а ИГ просто уничтожает всех, кто им не нравится.

«Почему они не едут в соседние страны?»

Едут. По данным ООН (26 марта 2015) половина населения Сирии сейчас беженцы. 6,5 миллионов внутренние беженцы и почти 4 миллиона сирийских беженцев сейчас находится за пределами Сирии. В Турции 1,7 миллиона, в Ливане 1,2 миллиона (в Ливане 4,5 миллиона населения), в Иордании 0,6 миллиона, в Ираке и Египте примерно по 200 тысяч.

«В соседних странах нет войны»

Да, в Турции, Ливане, Египте войны нет. Но вариантов там для сирийских беженцев не очень много.

Либо оставаться в лагерях беженцев и ждать, когда в Сирии закончится война, которая длиться уже четыре года и надежд на ее окончание не видно. Как раз наоборот. Если подтвердятся сведения о том, что в кофликте уже принимают участия российские войска, то это означает эскалацию и затягивание войны.

Либо пытаться устраиваться в тех странах, в которые попали. Беженцам из Сирии в этих странах запрещено легально работать. Средства, которые люди брали с собой, давно закончились. А нужно что-то есть и где-то жить. Поэтому в Турции основными кормильцами являются дети, в основном от 6-ти до 14 лет, которые нелегально работают на швейных фабриках по 12-14 часов в день за копейки. Взрослых на эти работы не берут, потому что им нужно больше платить, да и нажаловаться могут.

Так постепенно люди попадают в ситуацию, когда терять больше нечего, а нужно думать о том, как выжить.

«Подавляющее большинство беженцев молодые мужчины»

33,4% беженцев, прибывающих в Германию, это женщины и 66,6% мужчины. Не достигли возраста 18 лет 31,8%. Это дети. 23,3 % беженцев от 18 до 25 лет.

У многих семей просто нет денег заплатить контрабандистам за всех. Поэтому отправляют кого-то одного, у кого больше шансов выжить по дороге, в надежде на то, что он потом сможет вытащить семью.

«Европа захлебнется от мусульман и террористов»

Не захлебнется.

У нас есть большой опыт. После Второй мировой войны в Германии было от 12 до 15 миллионов беженцев. Несколько миллионов беженцев из ГДР приняла ФРГ в конце 80-х. Нет ни одной немецкой семьи, которая не зналы бы, что такое беженцы.

Для Германии даже миллион беженцев абсолютно посильная задача. Это только вопрос организации. Не говоря уже о ЕС.

По поводу того, что эти беженцы привезут к нам исламский терроризм, я вспоминаю одну историю, как в середине 90-х одна знакомая мелкая предпринимательца запрещала подключать офисные компьютеры к интернету, мотивируя это тем, что там вирусы. На предложение поставить антивирус следовал ответ: «я знаю случаи, когда вирусы появляются даже с антивирусом.» Это тоже вариант. Но есть вероятность того, что останешся без интернета, но все равно с вирусом. Может попасть, например, через диск.

Большую часть беженцев сейчас принимает Германия. До сих пор мы очень неплохо справлялись с угрозой исламского терроризма и у меня нет оснований полагать, что дальше должно быть хуже.

В Германии порядка 4,5 миллионов мусульман. Из них около 7 тысяч последователей салафизма (агрессивной формы), и из этих 7 тысяч меньше 1 тысячи тех, кто представляет опасность. Они у нас посчитаны.

Из тех, кто приезжает сейчас, все подростки и взрослые, подчеркиваю - все, будут проходить собеседование со службами безопасности. Если даже наши службы что-то упустят, то население подставит плечо. Т.е. банально настучат, если заметят что-то подозрительное. Ну а стопроцентную гарантию в этой жизни дает разве что страховая кампания. Но это касается не только угрозы исламского терроризма. Пока что угроза право-радикального и неонацисткого терроризма у нас намного выше, чем исламского.

Почему сейчас и почему Германия.

Конспирологические теории о том, что поток беженцев в Германию сейчас такой большой, потому что «Эрдоган отпустил фильтры» - это чушь. Никакие фильтры Эрдоган отпустит не мог, потому что их у него нет.

Все гораздо проще. Здесь сыграли свою роль два фактора: бюрократический и погодный.

Дело в том, что в Германии заявления о предоставлении статуса беженца рассматриваются очень долго. (Во всяком случае так было до сих пор, но сейчас это собираются ускорить.) Многие сирийцы, которые подавали в Германии заявление о таком статусе два-три года назад получили решения в конце 2014 и в начале 2015 года. Об этом узнали семьи и знакомые. Условием получения статуса беженца в Германии является физическое нахождение заявителя в Германии. Люди поехали. Терять им практически уже нечего.

Погодный фактор, это то, что надо успеть переплыть Средиземное море, пока не наступили холода. Зимой вероятность утонуть на этих дырявых лоханках многократно возрастает.

Что происходит сейчас в Европе.

Больше всего беженцев оказывается в Италии, Греции. Если Италия кое-как справляется с потоком, но не полностью, то Греция просто отправляет беженцев дальше и они через балканские страны оказываются в Венгрии.

Тот цирк, который Орбан устроил в Венгрии, имеет под собой прежде всего внутриполитические причины. Орбан опирается на право-радикальные политические силы и для поддержания соответствующего настроения в обществе надо показать, какие эти беженцы ужасные. Но если людям, которые уже многие недели находятся в пути, не давать возможности помыться, предоставить три туалета на несколько тысяч человек и разместить их на небольшом пространстве, то выглядеть это все будет очень неаккуратно.

Орбан попытался провести что-то типа политической итальянской забастовки. Объяснения были такими: забор ставят для контроля за потоком беженцев, потому что они должны проходить через контролируемые пропускные пункты, там регистрироваться и по дублинским соглашениям там же и подавать заявление на убежище. Возможно Орбан расчитывал, что ели беженцы зарегистрируются, то он сможет получить деньги от ЕС. Но он серьезно недооценил Меркель.

Меркель хорошо помнит поезда на свободу, которые шли из Праги с беженцами из ГДР в 1989 году и какое большое значение эти поезда оставили в истории Германии. И Меркель прекрасно понимает, что такое общественное мнение. После того, как в Австрии в брошенном фургоне нашли тела 71 погибших беженцев, после того как все мировые сми обошла фотография турецкого полицейского с телом погибшего трехлетнего беженца Айлана Курди, она действовала молниеносно.

Турецкий полицейский выносит тело погибшего трехлетнего беженца Айлана Курди. Фото АР

Это фото по силе воздействия сопоставимо с легендарным снимком вьетнамских детей 1972 года.

Напалм. Южный Вьетнам 1972 год. Фото АР

Меркель ночью созвонилась с австрийским канцлером Вернером Файманном (Werner Faymann) и потом в телефонном разговоре сказала Орбану, чтобы беженцев из Сирии пропустили в Германию. Причем внутри Германии Меркель это ни с кем не согласовывала - партнеров по коалиции и премьер-министров земель канцелярия Меркель утром просто поставила перед фактом.

Австрия тоже готова была принять людей, но большинство поехало дальше в Германию. Многие поезда с беженцами прибыли в Мюнхен, но некоторые поехали дальше во Франкфурт и Дюссельдорф. То, как беженцев встречали, передавали в прямом эфире все ведущие мировые новостные тв-каналы.

Тем не менее эта акция остается одноразовой.

Что дальше. Германия и ЕС.

Германия в состоянии принять и интегрировать порядка миллиона беженцев в этом и в ближайшие годы. Сейчас готовится пакет мероприятий и законов для этого.

Сроки рассмотрения заявлений на предоставления статуса беженца будут сокращены до нескольких недель. Максимально это должно длиться пару месяцев. В том числе и для того, чтобы быстрее высылать тех, кто на этот статус не имеет права. Например мигрантом из балканских стран.

Будут упрощенны правила согласований строительства социального жилья. Министерство труда готовит программы обучения немецкому, интеграционные курсы и профессионального переобучения. Будут внесены изменения в Конституцию. Сейчас из федерального бюджета можно перечислять средства только в земельные бюджеты, а местные бюджеты могут получать деньги только из земельных. Это хотят изменить для того, чтобы можно было компенсировать коммунам затраты на беженцев напрямую из федерального бюджета. Готовят новые рабочие места для учителей, полицейских и социальных работников.

Германии это выгодно. Даже если среди детей этих беженцев нет условного Сергея Брина или Стива Джобса, которые ни в Сирии ни в Турции или Египте не смогли бы реализоваться, а у нас да, что само по себе уже оправдало бы все инвестиции, мы получаем сотни тысяч лояльных, мотивированных людей и рабочих рук, которых не хватает. Через пару лет они начнут платить налоги.

В среду должны обнародовать программу ЕС по распределению беженцев. 120 тысяч беженцев, которые уже прибыли в ЕС, будут распределены по разным странам. Нагрузка на Грецию, Италию и Венгрию будет уменьшаться и беженцы будут перенаправляться в другие страны. Те страны, которые отказываются принимать беженцев, или говорят, что они не будут принимать мусульман (это касается в основном восточноевропейских стран), будут платить в специальный фонд поддержки беженцев.

Готовится эскадра военных судов, которые будут контролировать побережье Ливии и, в случае необходимости, уничтожать суда контрабандистов.

Большой темой является создание легальных путей иммиграции в страны ЕС для сирийских беженцев. Но тут пока еще реальных программ не видно.

ЕС - это бесконечный компромис, который помогает находить эффективные решения.

И даже если придется принять несколько миллионов беженцев - нас в ЕС больше полмиллиарда. Мы справимся.