Пирамида перевернута: теперь Путину нужно минимизировать участие в украинской войне, чтобы развязать себе руки в Сирии.

Договоренность об отводе вооружения калибром менее 100 мм от линии соприкосновения на Донбассе была достигнута буквально за несколько часов до того, как российский президент Владимир Путин обратился к верхней палате парламента за разрешением об использовании войск за рубежом. Об этом пишет Виталий Портников в своей авторской колонке на NEWSru.ua.

Это разрешение стало ответом на просьбу сирийского диктатора Башара Асада и продемонстрировало готовность российского президента к участию в активных военных действиях на Ближнем Востоке. Пока что глава президентской администрации Сергей Иванов, представлявший Путина в Совете Федерации, говорит исключительно о задействовании авиации. Однако логика ближневосточных войн известна. Путину придется рано или поздно либо признать бесперспективность своих усилий по спасению сирийского диктатора, либо втягиваться в большую наземную операцию.

Таким образом, пирамида перевернута - по крайней мере, пока. Еще вчера Путин пытался с помощью своего участия в борьбе с "Исламским государством" вернуться к нормальной модели отношений с Западом и заставить американцев и европейцев признать свою полезность. То есть, проще говоря, минимизировать потери от украинской авантюры и получить "свободу рук" на постсоветском пространстве. Но сегодня, когда решение воевать в Сирии принято и согласовано, именно украинское направление становится "вторым фронтом" для разбушевавшегося российского правителя. Теперь Путин попытается с помощью украинского умиротворения получить свободу рук на Ближнем Востоке - потому что без взаимопонимания с Западом и без ослабления санкционной удавки у него просто может не оказаться стратегического поля для маневра и элементарных ресурсов для дальнейших действий в Сирии.

Теперь важно понять, насколько далеко он готов пойти в Сирии и насколько далеко готов уйти из Украины. А это уже будет зависеть от интенсивности сирийской операции и степени вовлеченности России в конфликт. По мере усиления этой вовлеченности будет происходить "заморозка" донбасской операции, а может быть, и окончательный уход с оккупированных территорий - россиянам, которые будут встречать цинковые гробы с Ближнего Востока или с тревогой наблюдать за нарастанием исламского экстремизма в собственной стране в этот момент будет уже не до "русского мира" и любое уменьшение зоны конфликта они воспримут с облегчением.

Ну а когда Россия окончательно увязнет в своей новой войне, которая отнюдь не обязательно станет последней авантюрой Путина, можно будет без особых эмоций обсудить уход из Крыма - если, конечно, будет с кем обсуждать.