Со среды Россия официально участвует в сирийском конфликте. Вскоре после одобрения Советом Федерации применения войск за рубежом российские самолеты нанесли первый удар по позициям исламистов (ведутся дискуссии по поводу того, какие это исламисты).

Москва утверждает, что российский контингент, приглашенный Асадом, - единственная иностранная военная сила, законно находящаяся в Сирии.

Операции против запрещенного в России «Исламского государства» (ИГ) планировались давно, их согласовывали в ходе переговоров министров обороны и иностранных дел, отмечает декан факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Сергей Караганов. Встреча Барака Обамы и Владимира Путина в Нью-Йорке стала заключительным шагом.

Москва попыталась повторить опыт тайной операции в Крыму, но уже не для противостояния «планам Запада», а для совместных действий. Новый проект преследует как стратегическую, так и тактические цели. Стратегическая - выйти из изоляции и вернуться к роли ключевого участника мировой политики. Тактических целей несколько. Совместная борьба с ИГ, надеется Кремль, способна смягчить санкции. Кроме того, Москва стремится укрепить позиции Башара Асада, а также продемонстрировать своим избирателям новые успехи во внешней политике.

Старший научный сотрудник ИМЭМО Владимир Евсеев считает, что удары российских ВВС по позициям ИГ будут более эффективными, чем у прежней коалиции. Бомбовые и ракетные атаки должны помочь наземным операциям сирийской армии и отрядов ее союзников. Цель этих операций - занятие примерно половины территории страны и Женева-3, новые переговоры с умеренной оппозицией.

Непосредственной угрозы повторения Афганистана нет, считает предправления Центра политических технологий Борис Макаренко, Москва начинает совсем по-другому, чем 35 лет назад, и подчеркивает, что в наземной операции участвовать не будет.

Тем не менее опасность эскалации и втягивания в гражданскую войну в Сирии сохраняется. Редко кому удавалось просчитать все риски перед началом войны - и Россия тут не в числе счастливчиков. А официальным заверениям в том или ином «неучастии» после Крыма и Донбасса веры мало.

По мнению вице-президента Центра политических технологий Алексея Макаркина, Асад и его окружение могут требовать наращивания помощи, угрожая, что ее недостаток приведет к победе ИГ или прозападных противников Дамаска. Не исключено также, что российские самолеты станут инструментами в руках Дамаска и главные удары будут наноситься не по боевикам ИГ, а по позициям умеренных исламистов, которых поддерживает Запад, что чревато новым обострением между Москвой, Вашингтоном и Брюсселем.

Кроме того, возможные ошибки при авиаударах могут восстановить против России значительную часть исламского мира и вызвать недовольство мусульман внутри страны.