В ленте "Фейсбука" случайно пересеклись две истории о судьбах двух людей с одинаковым именем. И хоть истории кажутся разными, но есть в долях этих Владимиров что-то общее. И не только концовка

История Первая. Автор: Павел Паштет Белянский.

Вова учился в параллельном классе. Не скажу, что мы дружили, просто у нас было много общего - одна школа, один двор, одна подворотня для первого глотка портвейна. Знали мы с Вовой друг друга. Здоровались.

После школьного выпускного Вова уехал в Россию, к маминым родственникам, поступать в какой-то военный институт.

Через десять лет я встретил Вову, он шел с палочкой, бодро хромал на левую ногу и улыбался всем подряд - двору, деревьям, обоссанному гаражу за детской площадкой, детской площадке с поломанной каруселью, голубям и людям.

Мы ночь подряд пили с Вовой водку в ближайшем кабаке, вспоминали школьных товарищей и девчонок.

У Вовы за спиной оказалось две командировки в Чечню. Вова говорил - две ротации. В последней он получил ранение в ногу и приехал к родителям в отпуск, выздоравливать и долечиваться.

Вова командовал разведротой.

В разведроте служили одни контрактники, все - старше Вовы, большинство - сидевшие.

В первый боевой выход разведрота показала характер, Вове пообещали после отбоя воткнуть в ухо ветку, и Вова две ночи не спал, дремал на ходу, упершись взглядом в затылок впереди бегущего. Бежали по Чечне к какой-то деревне, а потом обратно. Вова выдержал, не уснул, и, когда вернулись на базу, в спарринге сломал зачинщику руку.

Стали уважать и слушаться.

Разведка в Чечне имела мало общего с разведкой, знакомой нам из фильмов про войну.

Вова рассказывал, сколько километров пересеченной местности он пробегал по Чечне. Обычное дело, бежать день до условленной точки, потом тихо лежать на точке сутки, или двое, или трое суток, греть на огоньке спиртовой таблетки воду, или не греть, если рядом деревня, не высовываться и ждать сигнала, выходить в эфир в условленное время, и, получив сигнал, войти в деревню и устроить в ней шмон с фейерверком, а потом опять бежать день к своим.

Как его ранили, Вова не говорил. Ранили и ранили. Глупо ранили. А разве кого умно ранят или убивают?

После Чечни Вову перевели под Москву, в какой-то учебный центр.

Родители его радовались, и мама плакала от счастья, что остался живой и теперь вся жизнь впереди, и, может быть, наконец-то сын женится и нарожает ей внуков.

Вова вернулся во двор через месяц после перевода.

Он приехал, в форме, с медалями и в лакированном гробу, укрытом российским флагом.

Как рассказал на похоронах Вовин отец, в подмосковной части два прапорщика напоили Вову, придушили и сбросили с моста в реку.
Думали, что из Чечни Вова привез много денег. А денег не было. Дорогой импортный нож, четыре пары импортных берц, четыре комплекта формы, разгрузки, рюкзаки, бинокли и прочий армейский скарб.

По заключению судмедэкспертизы, Вова еще был жив, когда его сбрасывали с моста.

История Вторая. Автор: Alik Kokh.

С шестого класса я сидел за одной партой с Вовкой Филиповым. Он пришел к нам на второй год и был соответственно на год старше. Его посадили со мной, поскольку я должен был его "взять на прицеп".

Как всегда водится в таких случаях, на прицеп его взял не только я, но и он меня: я ему помогал делать уроки, а он защищал меня от нападок школьных хулиганов и сам учил хулиганскому уму-разуму.

Парень он был неглупый, но учиться - не любил. Однако любил много читать. Меня он использовал как источник интересных книжек. Александр Беляев, Жюль Верн, Конан Дойл - вот джентльменский набор подростка семидесятых...

В седьмом классе я начал заниматься борьбой, а в восьмом разница в возрасте уже не так чувствовалась и его защита стала мне не так нужна как раньше. Но наша дружба, обретя бескорыстие, стала еще прочнее.

Мы много времени проводили вместе. Он познакомил меня со своими друзьями: все сплошь местными хулиганами. Они промышляли мелкой уголовщиной вроде краж из торговых палаток, драками и выпивкой. Все, разумеется, курили "Приму". Я не то чтобы влился в их компанию. Но и чужаком в ней не был. "На дело" я с ними, конечно же, не ходил, но ворованный портвейн выпивал.

После восьмого класса Вовка ушел в ПТУ и мы стали видеться реже. Но все-таки не настолько, чтобы перестать считаться друзьями. Все вечеринки (уже с девчонками и танцами), походы в лес и на реку, на городской пляж мы делали вместе.

Примерно к классе десятом, когда мне уже было шестнадцать - семнадцать лет, мы стали ходить в пивбар "Дружба". Бармены в этом заведении закрывали глаза на то, что туда ходят старшеклассники: ведь у нас на морде не написано - сколько нам лет, может - и восемнадцать уже...

Однажды я сидел в компании вовкиных друзей. Какой-то сильно пьяный мужик за соседним столиком громко куражился и показывал всем свои золотые часы и как бы невзначай демонстрировал большую пачку денег у себя в кошельке.

Потом он начал задирать одного парня из нашей компании. Завязалась драка. Пришел наряд милиции. Мужик сказал, что тут школьники хулиганят и нескольких наших пацанов забрали в отделение.

Я, подальше от греха, решил свинтить. Тем более, что время было уже позднее, а на следующее утро мне нужно было в школу. Я по сей день хорошо помню, как мне хотелось остаться с пацанами. Они были на год-два старше меня, разговоры были о сексе (что тогда, само-собой, было главным вопросом в жизни) и уходил я нехотя и с тяжелым сердцем.

На следующий день я узнал, что оставшиеся ребята, выпив еще пива с портвейном, решили проучить того мужика. Они дождались, когда он выйдет из пивбара, нагнали его, отмудохали и, заодно, отобрали у него и кошелек и часы. Разумеется, Вовка был с ними.
Мужик написал заяву в милицию. Началось следствие. Через неделю их всех повязали. И пострадавший и масса свидетелей на очной ставке их всех однозначно опознали и через пару месяцев был суд.

Дали им по пять лет на душу населения по крутой статье "разбой". И отправились они на взрослую зону, т.к. в момент совершения преступления им, оказывается, было уже по восемнадцать лет.

Я пару раз ездил к Вовке на свиданку, благо он сидел недалеко от города. Он хорохорился, изображал бывалого урку, но видно было, что ему там тоскливо. Потом я закончил школу, уехал в Ленинград и поступил там в институт. Мы еще некоторое время переписывались с ним. Потом его перевели куда-то на другую зону в Тюменскую область и его след потерялся.

Через пять лет, приехав погостить в своим родителям, я узнал, что Вовка вернулся. Я пошел его проведать. Мы посидели с ним, выпили немного...

Он сильно изменился. Это был уже взрослый, хитрый и опытный мужик. Он видал виды, смотрел на меня снисходительно и без особого интереса. Я спросил его чем он собирается заниматься. Он сказал, что воровская жизнь его не особо прельщает и что он завербовался куда-то в Красноярский край на лесоповал.

Так я его увидел в последний раз. Через год я узнал, что на лесоповале ему пилой "Дружба" (тоже - "Дружба"...) отпилили голову. Ему едва исполнилось двадцать пять лет... Может это правда про его такую смерть, а может и нет - поди знай... Но так мне рассказали. И что-то подсказывает мне, что так оно и было на самом деле...

Вот такая у меня была в жизни дружба...

И вот я думаю: а если бы я тогда задержался в пивбаре (чего мне очень хотелось) и вместе с ними пошел бы "мстить" тому мужику? Как бы тогда сложилась моя жизнь? Наверное это была бы другая жизнь... Совсем другая...