Самое крупное заблуждение российской политической оппозиции состоит в том, что, как она втайне надеется, в ходе углубления экономического кризиса, голодное простонародье выйдет на улицы, отлупит и обезоружит полицаев и торжественно внесет в Кремль мудрейших "яжеговорилов".

Это более чем полностью редкостная глупость, обнаруживающая скрытые сословные предрассудки и отсутствие реализма. Более вероятно, что в ходе implosion режима (то, что сейчас происходит в какой-то степени в Венесуэле, хотя там уже устанавливается двоевластие) "толпа" под предводительством весьма информированных, но сбросивших остатки дисциплины и раздраженных усиливающейся нищетой полицаев пойдет громить "родовые гнезда" старосветской интеллигенции и родственных ей, как правило, "креаклов".

Это я к тому, что поджигать шины, бросать камни, осваивать дубину и коктейль Молотова, а потом и холодное, огнестрельное оружие, учиться созданию адских машин - придется самим.

Всем вот этим "гимназистам" и "гимназисткам", молодым, зрелым и престарелым. Именно моральная неготовность проявить чувство собственного (и сословно-коллективного) достоинства, оказать сопротивление и в конце концов обратить в бегство прислужников тирании и зла - и вызывает у украинских революционных демократов смешанное чувство жалости и презрения по отношению к представителям российской диссиды (особенно дающим нам, как им кажется, полезные советы), поскольку они, чувствуется, годны лишь мазохистически пострадать.

Как будто на дворе времена Николая I или 60-70-е годы прошлого столетия, а внучки декабристов все еще раскраивают кружева.

Но ведь революция - явление сословно-классовое, результат изменения в коллективном сознании, и совершается она всегда небольшим, объединенным общим образом будущего и готовым к грозному веселью боя меньшинством. Украина же пока не так богата, чтобы так часто менять мокрые от слез российских либералов жилетки.

Мораль: "Через два года от начала великой борьбы отшельник случайно заметил, что совершенно перестал думать о смысле жизни, потому что круглые сутки занимался травлей клопов.Тогда он понял, что ошибся. Жизнь так же, как и двадцать пять лет тому назад, была темна и загадочна. Уйти от мирской тревоги не удалось. Жить телом на земле, а душою на небесах оказалось невозможным. Тогда старец встал и проворно вышел из землянки. Он стоял среди темного зеленого леса. Была ранняя сухая осень. У самой землянки выперлось из-под земли целое семейство белых грибов-толстобрюшек. Неведомая птаха сидела на ветке и пела solo. Послышался шум проходящего поезда. Земля задрожала. Жизнь была прекрасна. Старец, не оглядываясь, пошел вперед. Сейчас он служит кучером конной базы Московского коммунального хозяйства." (И.Ильф и Е. Петров. Рассказ о гусаре-схимнике).