Пока в Верховной Раде кипели премьерские страсти, в Москве президент РФ Владимир Путин общался с народом. И хотя никаких сенсаций "прямая линия" не принесла, несколько интересных и показательных моментов, на которые стоит обратить внимание, было.

В целом политическая психология не уделяет глубокого внимания таким вещам, как очередная коммуникация "верховного лица" с обычными избирателями. Но российская действительность обладает уникальными особенностями, которые политическая психология упускать и не учитывать просто не имеет права.

Первое, что обращает на себя внимание - колоссальный прогресс организации самого этого действа. Можно смело сказать "браво" российским политологам, имиджмейкерам, режиссерам и прочим работникам телевизора. Всё, начиная от убранства студии и цветовой гаммы платьев ведущих и заканчивая подобранными участниками телемоста и их вопросами, прошло тщательнейший отбор.

Российская медийная промышленность показала высочайший уровень подготовки и проведения такого сложного мероприятия. "Стратил" лишь Владимир Владимирович, забывший имя и отчество очередной телефонной бабушки, "случайно" выбранной для задавания вопроса в прямом эфире и пытавшийся подсмотреть необходимую информацию в распечатанном сценарии.

Внутренний потребитель был просто обязан оценить невиданную эрудицию Путина, способного отвечать на любые вопросы (кроме личных), помнить любой закон и подзаконный акт, ориентироваться в огромном ворохе цифр.

Однако большее удивление вызвал не Путин с присущей ему манерой наклоняться в сторону от собеседника при ответах на вопросы - его поведение в этот раз было вполне стандартным. Анализировать его не имеет смысла - Путин ничем себя не выдал.

Вероятно, это связано как раз с той самой невероятно тщательной подготовкой мероприятия - хоть сколько-нибудь неудобных вопросов или ситуаций, которые могли бы выбить его из колеи, просто не было. Подобной возможности просто не оставили шанса. Удивление же вызвало поведение россиян, задающих предварительно согласованные вопросительные тексты. Манера задавать вопросы сводилась к двум способам.

Первый - радостно-восторженное рапортование о достигнутых результатах, исполненное в духе советских партсъездов.

Второе - испуганное поведение первоклассников перед завучем старшей школы. Все эти чиновники, бизнесмены, ответственные активисты потели, бледнели, у них дрожали голоса, они сидели втянув голову в плечи либо выпрямив спину так, словно они проглотили кол. Картину страха и раболепия завершал испуганный бегающий взгляд, дружный внезапно начинающийся и резко прекращающийся хохот в ответ на шутки Путина и дробное мелкое кивание головой в знак согласия со словами президента.

К чести россиян нужно сказать, что не все огорчили своим рабским поведением. Вполне уверенно задавал вопросы политолог Алексей Мухин и знаменитый актер Константин Хабенский. В остальном российское общество, представленное таким срезом, показало более чем конформное поведение - проще говоря, стадное, которое мгновенно меняется под влиянием одного человека. Наблюдения со стороны не вызывают сколь-нибудь приятных эмоций.

Вывод: Путин все больше превращается в единый центр принятия решений и единственный апелляционный орган. Деградация демократии на лицо.