Военнослужащая, Герой Украины и просто невероятно твердая и мужественная женщина Надежда Савченко вернулась на Родину.

Наверное, излишним будет говорить, с какой радостью и облегчением восприняли это событие все те, кто месяцами следил за состоянием ее здоровья, судами и голодовками, и пытался внести свой посильный вклад в ее освобождение - каждый на своем уровне.

Однако вместе с тем появляется все больше тревожных голосов, касающихся того, какую цену Путин на самом деле попросил за освобождение украинской летчицы. Отдельные комментаторы прямым текстом пишут, что возвращение Савченко - это «тревожный звонок», свидетельствующий о «сделке» между Вашингтоном и Москвой.

Со своей стороны, российская пропаганда всячески подогревает подобные настроения, расписывая, что в лице Савченко Украина получила «бомбу замедленного действия». В том же ключе высказался и топ-пропагандист Путина Владимир Соловьев.

Ряд комментаторов отмечают и психологический фактор - известную склонность любого общества создавать кумиров, а затем низвергать их.

Так, известный российский журналист Аркадий Бабченко предупреждает, что через неделю может начаться процесс дегероизации Савченко.

Другие аналитики опасаются, что Надежду могут втянуть в политику, и тем самым разрушить ее имидж морального авторитета. В этой связи довольно интересно пронаблюдать, как на обмен Савченко реагируют российские «ура-патриоты» - не те, кто послушно отрабатывает ежедневно меняющуюся на противоположную повестку дня, а претендующие хоть на какую-то идейность. Так вот, с их точки зрения возвращение украинской героини домой выглядит серьезным поражением Кремля. Особенно забавен в этой связи тот факт, что, доказывая пагубность последствий освобождения пленницы, они цинично признают все преступления и ложь официальной Москвы.

Однако, что вполне ожидаемо, никаких угрызений совести по этому поводу никто из этих «экспертов» не испытывает, и все они сетуют лишь на то, после обмена им будет несколько труднее лгать и вести захватнические войны.

Так, бывший глава боевиков, развязавший войну на Донбассе еще больше двух лет назад Игорь Гиркин (Стрелков) первым прямо признал, что, оказавшись дома, Надежда «подробно расскажет, как она оказалась на территории России и еще массу всяческих «неудобных» подробностей».

Российский «политолог» Сергей Марков так же посетовал, что «Москва впервые открыто признала, что ее военные воюют на Юго-Востоке Украины». «Это наносит серьезный удар по политической линии России. Эти ошибки сравнимы с теми, которые делались в 2013 и начале 2014. Можно ожидать усиления давления на Россию», - предрекает Марков. Кроме этого, кремлевский «эксперт» признал, что Киев и Запад в этой ситуации выглядят намного сильнее Москвы (что для нынешнего руководства страны, уважающего лишь силу, выглядит страшнее всего на свете).

Активист фонда «Патриот» Владимир Федоров тоже написал на своей странице, что, согласившись на обмен, Россия фактически признала свое участие в конфликте в Украине, а в другом месте предсказал, что Надежда «расскажет массу неприятных для России вещей (вроде того, как она в РФ очутилась)», «взогреет ненависть к России», а затем будет убита сотрудниками ЦРУ или МИ-6 (что, зная склонность Кремля к устранению своих противников, можно воспринимать как прямую угрозу Надежде).

Уральский блогер и активист ОНФ Сергей Колясников жалуется на то, что Европа не собирается снимать санкции с России после освобождения украинской летчицы. В частности, он приводит слова депутат Европарламента Ребекки Хармс о том, что для этого «есть значительно более важные для отмены санкций пункты, которые надо еще выполнить: это контроль участков границ, соблюдение режима прекращения огня, отведение тяжелых вооружений и вывод войск из Донбасса».

При этом показательно, что справедливость требований госпожи Хармс в данном посте под сомнение не ставится, лишь высказывается сожаление о том, что освобождение Савченко не смогло перекрыть собой эти требования. Фактически, российские пропагандисты уже не скрывают, что воюют на чужой территории, притом с применением тяжелых вооружений, и тем самым постоянно нарушают Минские соглашения.

Таким образом, глядя на реакцию «той стороны», можно сделать вывод, что многие околокремлевские публицисты рассматривают выдачу Савченко Украине как безусловное поражение России. В самом деле, возвращение Надежды - это не только обретение Украиной символа сопротивления (как раз чрезмерная идеализация и «символизация» даже самых достойных людей может привести к ненужным разочарованиям), но и показатель принципиально иного, отличного от России отношения к человеческой жизни, к своим военнослужащим (в том числе попавшим в плен), в конце концов, к той войне, которую ведет Украина.

Что же касается так называемых «негативных последствий» возвращения Савченко, мне бы очень хотелось, чтобы люди, рассуждающие о них (это даже в большей степени относится к читателям, а не к авторам таких материалов), не забывали отделять саму Надежду как личность от внешних факторов, связанных с ее фигурой, но на самом деле зависящих от других личностей и процессов (от подлости Путина, от позиции Запада, от личности Тимошенко, Порошенко или Меркель, от положения других заложников Кремля и так далее). Ключевой момент заключается в том, что то, негативный или позитивный эффект принесет стране возвращение одного из самых мужественных и стойких ее граждан, зависит не столько от Надежды Савченко, сколько от самых обычных людей.

Надежда не виновата в том, что в лапах Кремля остаются и другие, часто никому не известные политзаключенные, и потому упоминание о них не должно сопровождаться невысказанным упреком в ее адрес. Это от нас с вами зависит, будем ли мы продолжать бороться за этих людей и не давать их забыть. И только от нас зависит, будем ли мы чтить память погибшего от рук российских ГРУшников сержанта Вадима Пугачева. Надежда не обещала нам быть профессиональным политиком, и не ее вина, если она вдруг не окажется таковым.

Надежда дала нам личный пример не политической дальновидности, гибкости или тонкости, а несгибаемой воли, железного характера и особой стойкости. Достаточно вспомнить свое состояние, когда нам очень хочется пить и есть, и спросить себя, смогли бы отказывать себе в глотке воды сутками напролет?

Или вспомнить, как мы нервничаем в случае малейших проблем с законом, включая остановку за превышение скорости - и представить, как мы будем вести себя, просидев год в тюрьме и зная, что придется сидеть еще 20 лет? Вот это и есть главная и неоценимая заслуга Надежды Савченко ­- личный пример, способный переворачивать сознание другим.

Все остальное в данном случае - лишь внешние, не имеющие отношения к этому примеру факторы. Можно сказать, что возвращение Савченко ­- это проверка украинского общества на зрелость, на способность к взрослому, подлинно европейскому отношению к личности.

Тест на способность отделить саму Надежду и ее поступок от политических интриг и раскладов вокруг нее, от поведения других людей, от собственных очарований и разочарований, от «героизации» и «дегероизации», даже от собственных будущих ошибок Савченко, которые никак не умаляют значения ее подвига.

В Украину вернулся не только «символ» или «политик», но в первую очередь человек, страдавший ради своей страны больше, чем многие другие. И именно поэтому завершение страданий и возвращение Надежды - это безусловная победа Украины и поражение Кремля.