Она была в центре общего внимания, но выглядела одиноко, окруженная любопытством и почитанием. Когда посол Джеффри Пайетт назвал ее имя символом военной доблести и несгибаемости воли, громче всего аплодировали американские моряки. Они знали ее и восхищались так, как умеют только американцы, демонстрируя чувства лицом и жестами.

Я попросил у нее разрешения сделать снимок, и она мгновенно выскользнула из толпы к поручням, где тут же достала сигарету, видимо, находя в ней повод для избавления от присутствия на людях. Третий год она под колпаком недружественных взглядов.

Ее сутками напролет разглядывали охранники, теперь их сменили служители желтого дьявола, обыватели и скандалисты, которым собственное возвышение лучше всего удается на чужом унижении.

Видоискатель беспощадно фиксировал каждый седой волосок на ее голове и следы разрушения обменных процессов от голодовок и стрессов.

Я старался найти на палубе рассеянный свет, сглаживающий следы насилия, и думал, что она моложе моей дочери, а выпавшая ей доля сродни мессианской.

Мне многое хотелось сказать ей. О том, что простые люди ненавидят сложные явления, что мертвые кумиры устраивают всех, а живые хороши только на эстраде.

О том, что жить в больном обществе и сохранять здоровье без специальной подготовки трудно, что выделяться в толпе богачей опаснее, чем в скопище бедных...

Вместо этого произнес несколько обычных фраз, мол, не обращайте внимания на идиотов, делайте свое дело так, как считаете нужным.

Дома, перекачивая снимки, просмотрел старую папку с текстами в поддержку узницы Надежды Савченко. Такие тексты публиковались не мной одним, а многими журналистами, которые уже не видят в любви к Савченко политического смысла.

И не удивительно. Настоящие герои Украины должны быть в памятниках и мавзолеях, а не шататься среди нас, возмущая социум нестандартными мыслями и возмутительным поведением. Лучше туфли из крокодиловой кожи, чем босые ноги народных избранников бедной страны.