Я отчетливо помню обещания, которые раздавала Россия в Крыму накануне аннексии. В них шла речь о том, что крымчане проснутся в "богатой"​ стране. Но вместо этого им подсунули "​сильную", пишет Павел Казарин специально для "Крым.Реалии"​.

Последние исследования "Левада-центра" довольно наглядны. Они иллюстрируют то, насколько эволюционировало восприятие Владимира Путина среди самих россиян. И дело не в уровне доверия – эти показатели довольно стабильны, и колебания их не столь существенны. Важно другое – Путин за шестнадцать лет своего правления превратился из президента "надежд на будущее" в президента "обороноспособности".

Двенадцать лет назад жители России считали главным достижением своего президента "повышение уровня жизни, рост зарплат и пенсий" (24%). На второй строчке стояло "повышение оптимизма, надежды на скорое улучшение дел в стране" (13%). На третьей – "экономическое развитие" (10%).

К 2016-му все кардинально изменилось. И вот уже россияне в числе достижений на первое место ставят "повышение боеспособности и реформу вооруженных сил", "укрепление международных позиций России" и "решение чеченской проблемы". Успехи в борьбе с олигархами, коррупцией и повышение уровня жизни – в самом конце списка.

Характерно, что на этом фоне главными институтами, которые пользуются в России доверием, становятся армия, церковь и спецслужбы. СМИ, суд и полиция – в числе аутсайдеров. По сути, в современной России доверяют лишь силовикам, что характерно для повестки "осажденной крепости", которую продуцирует государственная пропаганда.

И это довольно показательная эволюция.

Потому что в Украине долгое время жили иллюзорной Россией – той, которую транслировало российское телевидение. И Крым в этом отношении не был исключением. Понятно, что от самих крымчан во время аннексии мало что зависело – результаты "референдума" обречены были быть вполне себе северокорейскими. Но сама Россия, которая в лучших восточных традициях решила похитить невесту, обещала полуострову "благополучие и процветание". А по итогу крымчане открыли для себя совсем новую реальность.

Они угодили в самый эпицентр ломки. В тот самый момент, когда Путин оставил надежды стать Рузвельтом и повторить его экономическое чудо. Взамен он решил заняться имперским строительством, которое неизменно сопутствует идее самоограничения во имя "великих целей". Вместо экономических достижения – тема исторического реванша. Вместо бытового комфорта – повестка возрождения армии.

Собственно, аннексия Крыма и была поворотным моментом от одного вектора развития страны к другому. Все, кто на полуострове надеялся на процветание и благополучие, не учли того, что именно эта стратегия развития стала невозможной после захвата региона. Та Россия, которая могла ставить перед собой задачу "догнать Португалию по уровню ВВП", была возможна лишь в миролюбивой своей редакции, которая раз за разом говорила о доминанте международного права. Как только она через это право переступила, то окончательно закрыла вопрос о перспективах бюргерства и мещанства для собственных граждан.

Впрочем, сами россияне с этим уже смирились. И называют военную операцию в Сирии (8%) и аннексию украинского полуострова (7%) в числе главных достижений российского президента (правда, при этом 51% вообще затруднился такие достижения назвать). Другое дело, что самим крымчанам Россия сулила совсем другой сценарий, притворяясь той прежней, что ушла в небытие с того самого момента, как объявила Крым своей собственностью.

И когда российские чиновники говорят, что полуострову просто нужно немного потерпеть – они лукавят. Терпеть придется долго. Ровно до тех пор, пока в истории с полуостровом не будет поставлена точка.