Я не помню для себя никакой победы Майдана. Помню в те дни после расстрелов только усталость, жар, лихорадку и пустоту.
Недобитыми остатками одной из сотен мы валялись на грязном затоптанном полу одного из кабинетов КМДА. Мы уже не следили ни за новостями, ни за событиями, ни тем более за сценой Майдана. В очередной раз несколько дней немытые, прокопченные большим разнообразием дыма.

Пользуясь затишьем, которое еще казалось кратковременным, мы пытались отыскать друзей и знакомых, пропавших, исчезнувших с поля зрения за последние несколько дней. Узнавали, что кто-то из них погиб, кто-то ранен, а кто-то уже в тюрьме.

Мы прогнозировали и обсуждали друг с другом, что будет дальше, сейчас, в ближайшие дни. Готовились к следующему, новому бою. И все понимали, что вероятней всего для большинства из нас этот новый бой станет последним. Но никто никуда не уходил. Думали и говорили об этом с какой-то страшной, но в то же время приятной восторженной обреченностью. Многим из нас скоро придется ощутить то же самое еще раз уже на войне. Чувство гордости за собственный выбор. То, чем природа вознаграждает человеческую сущность за победу над страхом.

Читайте также: Всі три роки після Революції - це боротьба з системою

Секунды, часы и минуты смешались для нас тогда в какой-то единый смазанный ряд. Вряд ли кто-то тогда мог точно, не колеблясь, ответить, который сейчас час, сколько прошло суток, дней и ночей. Да никому и не было до этого никакого дела.

Потом, в какой-то момент, оборвав эту полосу ожидания, мне начали звонить и писать родственники, друзья и знакомые с родного города.

Кто-то из них ненавистно поздравлял с тем, что мы, как и стремились, наконец-то окончательно развалили страну. А кто-то радостно поздравлял с победой. С тем, что кто-то куда-то там уже убежал, кто-то за что-то проголосовал, а на чьем-то там месте теперь такие-то и такие-то. В тот самый момент от донесенных этих вестей, фактов оглашения отставки Януковича и назначения нового правительства я не помню у себя и окружающих ни единой капли хотя бы какого-нибудь чувства радости. Хотя бы какого-то маленького подобия радости, или хотя бы тихой удовлетворенности.

Через пару дней, когда кровавые потеки и пятна на Институтской еще не полностью заложили цветами, а с догорающего Дома профсоюзов все еще поднималась в небо узкая струйка дыма, торговцы на Крещатике начали раскладывать свои лотки. Они предлагали проходящим мимо людям в балаклавах и камуфляже, которые еще вчера вышли из огня, купить магнитики на холодильник с изображением огня и людей в балаклавах. Многие магнитики искрились надписью "Небесна сотня".

Глашатаи с дурацкой, окончательно надоевшей всем здравомыслящим сцены путали, смешивали и пускали один за другим мотивы праздника и траура. А мы знали поводы для грусти, но не видели никаких причин для радости. И уже тогда прекрасно понимали, что вслед за Януковичем в самое ближайшее время должны лететь к чертовой матери все, кто делит его место. Это прекрасно понимали и они сами. И потому это будущее ближайшее время сложилось совсем иначе для всех нас.

А киевляне все несли и несли на Майдан красные гвоздики.