На одном из блокпостов полицейский просит меня выйти из машины и отзывает в сторону от остальных. Даёт дружеский совет: "Лучше не говорите нигде, что вы представляете благотворительный фонд. У нас устное распоряжение не пропускать волонтеров и общественные организации". Причину запрета не объясняет.

В прифронтовых городах Луганской области мы проводим тренинги для местных активистов, пытающихся решать проблемы своих громад. И мы не видим смысла скрывать это. Поэтому мы продолжаем на блокпостах говорить правду. Тем более, что мы, по просьбе областной ВГА, мы заранее подали письменное уведомление, о том, что будем работать в этих районах. Мы не были обязаны это делать, такая процедура не предусмотрена ни одним из действующих нормативно-правовых актов, но мы направили им такое письмо.

Читайте также: "У нас нет шансов". Про особенности российской пропаганды на Донбассе

Уже в первый день мы заметили, что проезд через блокпосты действительно усложнился. Документы проверяются дольше, данные переписываются, нацгвардейцы и полицейские куда-то подолгу звонят, уточняя, как с нами быть. Нас несколько раз пытаются не пропустить, требуя "разрешения на проезд", но не будучи в состоянии объяснить, что это за разрешение, чем предусмотрена такая процедура и кто его выдает, таки пропускают.

Пока по пути в Трехизбенку в Орехово-Донецком нас не останавливают бойцы 93й бригады, которые абсолютно уверены, что каждый человек с луганской регистрацией - сепаратист и предатель, а людям с беларусским паспортом для проезда по Луганской области необходимо специальное разрешение штаба АТО.

Про сепаратистов в лицо заявляют "со старта", не задавая уточняющих вопросов о том, кто мы и чем занимаемся. Говорят, что, по-хорошему, нас нужно расстрелять, но так и быть, дождутся бригадную контрразведку.

Звоним в областную ВГА, в ЦВС, пресс-центр штаба АТО и другим людям, которые могут повлиять на военных. Почему сразу всем?

Потому, что если законной процедуры согласования/разрешения проезда активистов общественных организаций не существует в природе, то не определены и ответственные за это чиновники. Может чудесным образом повлиять любой из них, а может не помочь никто - вероятность 50/50.

По телефонам нам чуток подвирают: сначала пытаются убедить, что мы вообще не подавали заявку, потом утверждают, что заявка была составлена неправильно (впрочем, соглашаясь, что заявку подавать мы не обязаны, процедуры и формы такой заявки не существует). Через десяток звонков я понимаю, что чиновники ВГА и ЦВС признают абсурдность ситуации и незаконность требований военных, но повлиять на командиров 93-й просто не могут.

Идет время, приезжающие представители бригады привозят нам свои и разные аргументы почему мы не правы. Говорят, например, что все передвижения в их зоне ответственности, согласно приказа командования, осуществляются только с разрешения штаба бригады и в сопровождении военных. На фоне этого разговора через блокпост продолжают ехать машины с гражданскими людьми; как минимум, одна из них с западноукраинскими номерами и внимания военных они не привлекают, сопровождение им не нужно.

После часа ожидания на блокпосту мы проводим еще почти час в расположении одного из батальонов 93-й в Кряковке. Ждем непонятно чего, пьем чай с печеньем, слушаем армейские байки. Всё мило, но абсолютно бессмысленно - в нескольких километрах отсюда нас ждут 15 местных жителей, пожертвовавших праздничным днем ради тренинга. Через два часа, когда мы в сопровождении военных (так распорядился комбриг) приезжаем в Трехизбенку, их остается только пятеро.

Читайте также: "Як провозили контрабанду, так і везуть", - черкаська волонтерка про зону АТО

На тренинге по правам человека присутствуют вооруженные автоматами бойцы бригады. После тренинга замкомбата по имени Богдан в ответ на замечание о сомнительной законности их действий клянется больше никогда не пропустить нас ни в Трехизбенку, ни в другие поселки их сектора.

Другими словами, не пропускать к людям, от помощи которым почти устранилась власть, представителей организации, уже доставившей в эти села несколько десятков тонн гуманитарной помощи, медицинское и школьное оборудование, машину скорой помощи. Непробиваемый демотивирующий абсурд.

Резюмируем. Негласная политика по ограничению проезда в зону АТО волонтеров и гражданских активистов это не только незаконная практика, но и, попросту, вызов здравому смыслу.