«А вернут ли мне деньги за поездку в КНДР, если начнётся война?» — робко спросила я туроператора. В ответ деликатно промолчали, и я поняла, что ехать нужно. Деньги никто возвращать не собирался.

О том, что из Южной Кореи я собираюсь проскочить и в Северную, практически никто не знал. В Сеуле я как-то успокоилась. Там никто войны не боялся, а над моими страхами даже подшучивали. На мой вопрос, хотят ли южане объединения с северянами, ответили цифрами последнего референдума. Согласно его итогам, только 60 % хотят жить вместе. Остальные 40% против — боятся падения экономики.

Из Сеула до Пхеньяна — рукой подать, но если вы собираетесь добираться в КНДР из Южной Кореи, то нужно это делать из Пекина. Прямых рейсов из Сеул в Пхеньян нет.

На заметку. Китайские пограничники долго не хотели меня пропускать, так как распечатанного билета Пекин — Пхеньян у меня не было (его забрали в Сеуле), а электронная почта в телефоне не открывалась. В Китае другие стандарты мобильной связи. Но всё в итоге сложилось и я успела на посадку.

В аэропорту меня встречали две девушки-гиды. Согласно правилам я не могла без их сопровождения покидать территорию отеля и самостоятельно передвигаться по стране. Девушки жили в том же отеле, что и я, вместе со мной обедали и ужинали, то есть были постоянно рядом. Впрочем, это абсолютно не напрягало.

Рассматриваю в холле гостиницы очередной номер местного журнала, где на обложке изображен Высший Руководитель, Блистательный товарищ Ким Чен Ын (именно так его и должны называть корейцы).

Согнула журнал пополам — девушки деликатно попросили не делать это по той линии, где проходит фигура руководителя страны. И выбрасывать в урну не стоит, нужно просто оставить в холле отеля.

Статуям Вечного Вождя товарища Ким Ир Сена (он же по Конституции КНДР — Солнце Нации), а также Великого Руководителя, Дорогого вождя товарища Ким Чен Ира корейцы кланяются, а если проезжают на машине мимо бронзовых статуй, снижают скорость. Желательно, чтобы и туристы придерживались этих правил. Но без принуждения. В местах, где вожди когда-либо останавливались или просто присутствовали, устанавливаются стелы, памятные знаки, панно и фотографии. В стране есть даже цветы, названные кимерсения и кимченырия.

Всё местное население носит на груди значок с изображениями вождей. Интересуюсь, где могу их купить. И попадаю впросак: они не продаются, их вручают исключительно в торжественной обстановке. Становится неловко. Едем на экскурсию.

Все автомобили в КНДР государственные, с номерными знаками голубого цвета. А вот на специальных авто они жёлтые (я увидела такую лишь однажды — у знаменитого северокорейского спортсмена).

В целом трафик не плотный, жители передвигаются главным образом на велосипедах или общественном транспорте. Движение регулируют знаменитые на весь мир девушки в синих костюмах и белых носочках с жезлами.

…Опрошенные мною северокорейские женщины буквально в унисон твердили, что без раздумий и страха отдали бы своего сына в армию. От них я узнала о сонгун. «Вместо конфеты мы выбрали пулю» — так доступно пытались мне объяснить смысл, вложенный в это слово. Проще говоря, сонгун — это приоритет военной доктрины над всеми остальными.

В ДМЗ — демаркационной зоне, легендарной 38-й параллели, разделяющей Южную и Северную Корею, меня чётко проинструктировали, куда идти, что и где можно фотографировать. Зона представляет собой линию длиной 241 км и шириной 2 км. Это нейтральная территория, где никто не проживает. В зоне пронзительная тишина. Северокорейский полковник по карте показывает, как происходило разделение полуострова, где располагались делегации противоборствующих сторон и кто подписывал документы. Зону условно разделяет стоящий передо мной стол.

Пожалуй, это единственное место, где беспрепятственно можно пересечь границу. Бойцы из Южной Кореи и Северной стоят спиной друг к другу. Это для снятия напряжённости. Но, по-моему, это только её усиливает.

В пхеньянском музее Корейской войны я просто не смогла сдержать слёз. Документальную хронику её бесчисленных жертв людям со слабыми нервами лучше не смотреть.

А теперь несколько личных бытовых наблюдений.

Да, мобильные телефоны нельзя использовать для звонков за границу, но они в КНДР уже часть повседневной жизни.

Да, КНДР имеет только свой «интернет-кванмён», но я наблюдала с каким неподдельным интересом дети сидят за компьютерами в шикарном Дворце науки будущего.

Да, за шесть дней пребывания в КНДР я не заметила признаков голода. На улицах полно ларьков с продуктами, а полки супермаркета, наводнённого обычными людьми, отнюдь не пусты. При этом выдачу продуктовых наборов к праздникам не отменяют.

Да, свет в Пхеньяне в многоэтажных «домах-призраках» ночью тоже не выключали. И, судя по всему, это было не по случаю моего приезда.

Да, рестораны тоже не пустуют, и едят в них не только туристы (в основном китайские). Кормят вкусно и обильно.

Да, и собак северокорейцы тоже едят, поскольку эта традиция имеет глубокие исторические корни. Но не всех, а только особую съедобную породу, которая выращивается на специальных фермах. Для своеобразного поклонения предназначена совсем другая — пхунсанская собака, занесённая в список реликтов, охраняемых государством.

Да, в Северной Корее есть только государственное телевидение, и оно работает всецело в пропагандистском формате. Но люди, с которыми я общалась, прекрасно осведомлены о том, что происходит в мире вообще и Украине в частности.

…В Алмазных горах меня ждал Музей подарков вождей (ещё одно название — Международная выставка дружбы народов). Увидеть, впрочем, можно только фасад музея, выполненный в традиционном корейском стиле. У входа — солдаты с серебряными автоматами Калашникова. Двери в музей деревянные, резные, весом по 4,5 тонны каждая. Открываются, на удивление, легко.

Итак, представьте себе здание, врезанное в скалу, площадью 70 тыс. кв. м, без окон, в 6 этажей, соединённых между собой лифтами и коридорами. Здесь хранятся подарки из 185 стран, преподнесённые вождям Северной Кореи в разные годы.

Об объёмах хранимого скажу одно: только Ким Чен Ыну уже поступило около 3 тыс. презентов. Так что одно дело публично высказываться о нём, а другое... Из Киева привезена, понятно, булава.

Читайте также: Думки проти течії на корейську тему

Всего подарков уже около 225 тыс. На специальном электронном табло фиксируется их количество. Охрана музея беспрецедентная, фотографировать запрещено, а перечислять увиденное бессмысленно.

Чемодан из крокодиловой кожи от Фиделя Кастро, трофейная американская винтовка от ангольских партизан, бронированные лимузин ЗИС и поезд от Сталина, баскетбольный мяч Майкла Джордана, привезённый Мадлен Олбрайт. Самый большой подарок — самолёт Ил-14 от ЦК КПСС — новичок экспозиции. Эту громадину каким-то чудом впихнули в здание только три года назад.

"Что такое счастье? ". Этот вопрос я задавала как жителям Северной Кореи, так и Южной.

В Пхеньяне мне сказали, что счастье — это неожиданный приезд на работу товарища Ким Чен Ына и сделанное с ним совместное фото на память. А когда я спрашивала сеульцев об этом, они отвечали: «Быть богатым, иметь доход примерно $6 тыс. в месяц, престижную квартиру, дорогую (не корейскую) машину, прислугу, возможность путешествовать...». 

В общем, что такое счастье каждый понимает по-своему.

Читайте также: Амбіції Пхеньяна

По дороге Кэсон — Пхеньян невозможно не проехать мимо огромной скульптуры — символа Монумента объединения двух Корей (Монумент трёх хартий воссоединения Родины). Две одинаковые прекрасные девушки протянули руки навстречу друг другу, держа в руках половинки земного шара с Корейским полуостровом.

Они стоят совсем рядом и, в отличие от солдат на 38-й параллели, смотрят друг другу в глаза…