Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я рядом с тобой
(Г. Маркес)
Он носил бермуды, длинную шатуновскую челку и бесконечно разбирал на запчасти свой старенький Иж. Красиво курил, выдувая дым то цирковыми кольцами, то двухпалубными кораблями. Менял девушек, как перчатки, и каждая вторая делала от него аборты. Пел на гитаре Трофимова «Снегири». Пил по субботам портвейн прямо с горла, а потом вваливался на дискотеку на полусогнутых, напоминая Кинг-Конга. Работал на заводе слесарем. Чинил чужие машины и ломал чужие жизни. Блефовал. Геройствовал. Не вынимал руки из кармана и не снимал в помещении шапку. Оставлял после себя на асфальте смачные желейные плевки и ко всем обращался не иначе, как «чувак» и «чувиха».
Анька, студентка третьего курса КПИ, души в нем не чаяла. Беленькая, словно одуванчик с пухлыми коленками и заметным пушком над губой. Она коротко стригла ногти, так как еще поигрывала на стареньком пианино ноктюрны, и допоздна засиживалась в библиотеке. До сих пор ела на завтрак молочную кашу, зачитывалась Джейн Остин, сопровождала бабушку на воскресные службы и автоматом сдавала сессии. А еще заглядывала «мотоциклисту» в рот и с восторгом слушала его байки, сдобренные щедрым матом, будто морской солью.

Читайте также: Разговоры на кухне или Как мы обесцениваем своих мужчин

- Мужчины не меняются, - утверждала бабулька, пытаясь отмыть пригоревшую кастрюлю. – К старости все получаешь в квадрате. Посмотри на своего деда.
Анькин дед всю жизнь был ходок, а когда больше не смог, уселся на скамейке овощем и стал ходить под себя.
Мама разматывала свою грусть, чисто пряжу, и закатывала глаза куда-то под люстру в стиле «Тиффани»:
- Запомни, мужчина взрослея не становится старше.
Отец выражений не выбирал:
- Дура! Ты превратилась в его рабу, включающуюся и выключающуюся, будто рубильник.
Она не верила ни одному сказанному слову. Старательно переписывала в тетрадь логарифмы, вычисляла тройные интегралы и сдувала с носа отросшую за лето челку. Подсовывала своему «принцу» книги: «Удовольствие от «X» и «Что такое математика?» 1941 года. Он, оказывается, умел читать и неплохо знал теорему Лопиталя. Между очередным плевком объяснил, что не мог себе позволить такую роскошь, как беззаботное студенчество, но всегда дружил с цифрами. Затем неожиданно состриг над глазами патлы, скупил в канцелярском отделе все циркули и поступил в университет на вечернее отделение. Продал Иж. Ушил бермуды. Затянул ремень и заточил карандаши. Подарил ей дореволюционный сборник задач и несколько вполне приличных свиданий. Записался в научную библиотеку. Что изобрел, что-то запатентовал, купил двушку и таки сделал Аньке предложение.

Читайте также: Если мужчина не звонит – он либо не влюблен, либо манипулятор, либо мудак, – Ирина Говоруха

Мужчины не меняются, впрочем, как и женщины, если нет для этого особого повода. Глубокого смысла. Скрытого подтекста. Подоплеки. Цены жизни и смерти. Покуда все в жизни работает, устраивает, не горчит и не сквозит. Не белеет бельмом. Мы меняемся исключительно по собственному желанию. С целью что-то доказать. Совершить. Выйти на новый уровень или новую орбиту. Выполнить свой случайно обнаруженный долг или свалившуюся на голову миссию. И, конечно, во имя большой любви.