Вчера был день... и светлый, и одновременно грустный.

Светлый оттого, что на свободе наши лидеры и герои – Умеров и Чийгоз. Грустный оттого, что впереди еще очень много борьбы, в тюрьмах остаются десятки ни в чем не повинных крымских татар, а сотни тысяч – в плену у нелюдей, в гетто. И оттого, что платой за свободу оказалось изгнание из Крыма, самая страшная для каждого крымского татарина мука.

Читайте также: Що попросить Кремль за звільнення Умерова і Чийгоза?

Я обнимал сегодня своих коллег, Мустафу Джемилева, Рефата Чубарова. А в эфире, который вел после того, как информация об освобождении стала открытой, выступили слезы на глазах Ленура Ислямова. Отец Чийгоза в этот момент по телефону рассказывал, что первым делом поцеловал фотографию своей супруги, мамы Ахтема, которая недавно ушла от нас, поцеловав сына и сказав, что гордится им. Сам я еле сдержался.

Потом пришла Севгиль, эфир которой был позже, мы сидели напротив и смотрели друг другу в глаза, и у обоих в них были слезы. И я сказал Севгиль, о чем подумал в этот момент. За что нам все это? Вот просто – за что? За что наши пра-пра-пра-пра... бабушки и дедушки мучались, за что сейчас мучаемся мы, сотни тысяч крымских татар, вообще ни в чем не повинных? За что переломаны наши судьбы, судьбы наших детей? Я не нахожу на этот вопрос ни одного не людоедского ответа.

Читайте также: Чийгоза й Умерова видали Туреччині – ЗМІ

Иногда подступают такие чувства, что кажется – мы одни во вселенной, что понять нас можем только мы сами. Я смотрел в глаза Севгиль, а она в мои. Нам ничего говорить друг другу не надо, в них все одно и то же, совсем. Но мы знаем: мы не одни, нас много, не только крымских татар, но всех людей с сердцем. Мне очень светло сейчас и очень же грустно.

Спасибо всем, кто живет с нами одной болью и чувством несправедливости. Вы – лучшие в мире люди, вы – праведники, как праведен жуткий путь крымских татар к счастливой жизни, к родине и свободе. Благодаря тому, что мы вместе, мы все-таки выживем и мы победим.