Четыре года длится оккупация части Донецкой и Луганской областей, и с каждым новым днем уменьшаются шансы на сохранение связей с мирными жителями, которые вынуждены оставаться на неподконтрольных территориях. Поэтому в условиях, когда Россия вместе с так называемыми "ДНР" и "ЛНР" используют весь спектр действий для закрепления этих территорий в российской сфере влияния, уже недостаточно фрагментарных усилий со стороны Украины для поддержки коммуникаций с гражданами в ОРДЛО.

Согласно результатам фокус-групповых исследований, проведенных недавно компанией "GfK Ukraine" по заказу Кальмиусской экспертной группы, большинство респондентов во всех макрорегионах Украины не воспринимают усилия государства по возвращению Донбасса как системные. Более того, большинство украинцев вообще не понимают, что написано в Минских соглашениях, что такое «реинтеграция» и чем она отличается от «деоккупации».

Эксперты Кальмиусской группы выяснили, что сегодня в украинском обществе есть запрос на комплексность государственной политики реинтеграции и восстановления суверенитета. Для того чтобы элементарно не выпасть из процесса, необходимо приложить значительно больше усилий, поэтому политика должна измениться.

Деоккупация и реинтеграция - не одно и то же

Закон от 18 января 2018 года, устанавливающий новый формат военной операции вместо АТО и который часто называют "законом о реинтеграции", - вовсе не о восстановлении связей. Деоккупация — это комплекс действий для восстановления эффективного контроля Украины над оккупированными территориями. Это о введении операции объединенных сил (ООС), а вовсе не о рецептах, как не дать искусственно отдалить часть Донбасса. Реинтеграция - борьба за сердца и умы граждан, находящихся в оккупации значительное время под действием пропаганды и фрустрированных войной. Но реинтеграция, которая возможна только после деоккупации, не будет реализована, если уже сейчас не создать условий для сохранения существующих связей.

Именно поэтому мы должны говорить также о политике укрепления общественного доверия в районах, граничащих с оккупированными территориями, причем - не только с Донбассом или АРК. За время разъединения не появился социальный барьер с украинцами в оккупации, потому успехи обычных украинских городков на границе конфликта, в приграничных территориях в Одесской, Харьковской, Черниговской областях превратят их в условную “Западную Германию”. И только в случае их успеха к ним потянутся жители с оккупированных территорий,  условной “Восточной Германии”. Ведь люди прежде всего выбирают лучшее качество жизни. По крайней мере, в истории реинтеграция эффективно проходила только таким образом.

К тому же если при этом еще параллельно системно обеспечивать доступ украинских граждан с ОРДЛО к сервису (получение образования, медицинской помощи и т.д.), упрощать процедуру получения документов переселенцам и гарантировать пенсии и социальные выплаты украинцам в оккупации, это и составит многокомпонентную и комплексную политику восстановления суверенитета.

Министерство оккупированных территорий должно быть драйвером, но и этого мало

Профильное министерство должно быть не просто холдером, "держателем" процесса, а настоящим лидером. Исследование Кальмиусской группы показало, что тотальное большинство респондентов (в том числе - с Востока) - ничего не знают о деятельности министерства! Лишь немногие участники опроса имели поверхностное представление о его полномочиях или задачах. Некоторые называли отдельных должностных лиц, но и они демонстрировали скептическое отношение к его деятельности - кроме констатации проблем и сбору лайков в Фейсбуке, они мало чем известны рядовому обывателю.

Читайте также: На окупованому Донбасі прогримів вибух в автобусі: перші подробиці про жертви

Если профильное министерство - "водитель" процесса, а очертания системной политики - направление движения, то “авто реинтеграции” не сдвинется с места без "топлива". Только широкая общественная дискуссия и внимание общества к проблеме способны предоставить реинтеграции истинный смысл. Поэтому, во-первых, профильному министерству следует усовершенствовать свои коммуникации, например, по образцу Минздрава. А во-вторых, не менее актуален, чем усилия властных структур, вопрос общенационального обсуждения этих проблем. Важно начать в обществе дискуссию, к которой будут привлечен широкий круг граждан, и которая станет фундаментом новой политики.  Особенно это важно в такой тонкой материи, как борьба за человеческие сердца, где грубый государственный аппарат просто не способен эффективно работать.

Дизайн мирного урегулирования и реинтеграции важнее фрагментарности планов

Введение ООС, "формула Штайнмайера", предложения Расмуссена, планы Авакова, Турчинова или Порошенко, варианты Жебривского и Туки - ни одно из этих предложений об освобождении Донбасса не будет эффективным, пока в их основе не будет заложена философия и принцип системных действий. В  эпоху дизайн-мышления и AGILE-команд применять устаревший политический инструментарий решения проблемы оккупированных территорий не только неэффективно, но и бессмысленно. Сложная и гибридная проблема не может решаться простыми и легкими решениями, а ее уникальность не позволяет в полной мере использовать исторический опыт. Поэтому простые рецепты «отрезать», «отвоевать» и «освободить», на которых недобросовестные политики регулярно ловят хайп, не только не помогают, но и мешают.

Читайте также: ВСУ уничтожили передовую позицию боевиков на Донбассе

Интересно, что во время исследования, проведенного Кальмиусской группой, опрошенные респонденты говорили о потребности синхронизировать действия, направленные на оккупированные территории, с развитием подконтрольной части страны.  Поэтому вопрос, где поставить запятую в конструкции "реинтегрировать нельзя отпустить", зависит в большей степени, в каком направлении движется вся Украина. А значит - зависит от каждого из нас.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram