Часто вспоминаю в связи с делом Гандзюк дело банкира Виноградова.

Виноградов, работавший банкиром Рината Ахметова, был очень добротным и спокойным профи.

С ним работало много моих друзей, мы с ним лично очень часто контактировали.

В дни, когда меня впервые в жизни пытались купить донецкие мойщики денег, предлагая от 10 000 до подарка квартиры в Киеве за молчание по мойке денег Донбиржбанком и Донгорбанком (были такие моечные структуры у Рината в те годы) Виноградов и ПУМБ считался «белой костью», ведя сравнительно чистые сделки донецкой мафии.

Это был 2003-2004 год.

В последний раз я видел Виноградова несколько лет спустя, уже при очень специфических обстоятельствах: он косил от тюрьмы изображая сумасшедшего, приезжая на освидетельствование в больницу Павлова.

Безумный банкир Ахметова.

Звучит смешно, правда?

Читайте также: У справі Гандзюк поліція тисне на свідків – юрист

Виноградов, — спокойный, успешный банкир — тогда заказал облить кислотой девушку, которую тр*хал на работе и для которой купил квартиру, она же ушла от него к молодому парню.

Я не вникал в это дело тогда, но следил за ним подспудно, и собирал по чуть-чуть досье на него; досье в виде видеоархива, которое можно потом использовать в производстве документальных фильмов.

(Частично досье это было украдено СБУшными дибилами, укравшими на границе мои записи и цифровой архив прошлых лет.)

Виноградов меня интересовал как психотип, — с его делом было все понятно практически сразу.

Заказать облить женщину кислотой.

Я просто не знаю, кем надо быть, чтобы сделать это.

Правосудия в деле Виноградова не случилось: он ушел.

Сейчас я с трепетом и дрожью наблюдаю за этим новым делом, когда женщину, молодого политика, заказали изуродовать кислотой.

История бесчеловечности — это что-то, что пугает больше любых других историй. 

Тыл. Отставники. Можно ли назвать их бойцами? 

Но они же были ими когда-то.

Смешение человеческих «я», которое не так очевидно во время активных боевых действий, в мирное время очень отчетливо делит одного человека надвое: вот здесь он был бойцом, а вот здесь он стал тварью.

И это — один и тот же человек. Всегда один и тот же.

Странное, но очень знакомое чувство: Нет эмоций. Эмоции — лишнее всегда. 

Читайте также: Наша Нацполиция в регионах не расследует никаких дел. Им неизвестно, как выглядит нормальная работа – журналист

Только факты и непоколебимая настойчивость при их сборе и трезвость при их анализе, могут помочь исключить эмоциональный, чисто инфантильный тон «он же такой хороший парень!»

Очень медленно и очень болезненно учится этой трезвости и непредвзятости наше общество.

А система «правопохоронных» органов, которую нужно одергивать и наставлять на путь истинный в каждом деле, в каждом расследовании, едва ли стала хуже со времен неудавшейся революции достоинства. 

Она просто осталась такой же, какой была.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram