Моя приятельница в ажиотаже лета 2014 года поддалась всеобщей психогении – с кредитной карты потратила 2 тысячи гривен на продукты в одном из Луганских супермаркетов.

Продукты были сразу съедены, а долг завис уже на четыре года. Банк пишет ей, чтобы она погасила кредит и проценты по кредиту, и выставляет сумму задолженности в 34 тысячи гривен. Конечно, те "проеденные" сгоряча 2 тысячи гривен кажутся сейчас пустяком. Моя приятельница вряд ли уже вспомнит, что она тогда брала. Помнит только, что многие вокруг так делали, побуждая не оставлять денег не кредитке – мол, они в нас стреляют, а мы им в отместку хотя бы так.

Много чего тогда говорили, но общий посыл был в том, что нужно деньги немедленно снять, потому что война все спишет. Кто-то успевал расплатиться карточкой за какую-то крупную покупку в магазине бытовой техники, кто-то снимал наличкой, а она расплатилась вот так вот, за продукты. Тогда рада еще была, что успела хотя бы так потратить деньги – все вокруг только и говорили о том, что нужно снимать все деньги с карточек. А потом, когда появились свет и связь, банк начал ей звонить и писать. Регулярно. Разными голосами мужчин и женщин, но с одним требованием – погасить кредит.

Читайте также: Уже четыре года жители "республики" живут в ожидании плохих новостей

Многие отшучивались тогда – я, мол, не против, приезжайте в Луганск, я с радостью заплачу, а так, куда же мне ехать, у нас и поезда не ходят, и банка вашего у нас в городе нет. Многие ведь и думали, что таким образом уели те банки, что разбогатели на пару тысяч гривен.

Потом кто-то менял сим-карту, заводил новую электронную почту, но сотрудники банка продолжали звонить родственникам и на домашние телефоны. И родственники меняли сим-карты, а домашние телефоны отключали или не брали трубку, и сотрудники банка начинали искать должников через соцсети, присылая требования вернуть долги даже через Одноклассники.

Для моей приятельницы те 34 тысячи гривен, которые ей выставляют суммой долга, несметная сумма. Ее пенсия здесь 3094 рубля, как и у большинства. Ей повезло работать, и она в свои под семьдесят получает еще 3500 рублей зарплаты. Увольнения и сокращения боится больше всего на свете. Ее можно застать на работе всегда, выходит по выходным и первому требованию, заданий не обсуждает и пытается ладить буквально со всеми, потому что понимает шаткость своего положения в этом уязвимом возрасте.

Читайте также: Как ''процветает'' "маленькая угольная швейцария", которой нет на глобусе и картах

Всегда найдется кто-то, кто захочет работать на ее месте, кто моложе, кто приходится кому-то родственником из начальства. И она работает без больничных и жалоб. Но даже с таким доходом (и она понимает, что на фоне многих пенсионеров в "республике" она в очень выгодном положении) ей не вернуть эти 34 тысячи гривен. Конечно, она давно уже пожалела о том опрометчивом поступке, когда кто-то рядом подзуживал:

" – Давай, снимай, не успеешь!"

Она понимает, что выехать в Украину теперь для нее риск. Сотрудники банка неоднократно предупреждали ее о возможном задержании при пересечении границы до полного погашения кредита. И чем она может успокоить себя? Только тем, что в Украину ехать не собирается, дел у нее там никаких нет, а сюда Украина уже не вернется, поэтому и она, и ее внуки могут спать спокойно, поменяв сим-карту и удалив себя из всех соцсетей.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram